Вы можете помнить Дмитрия Журавлёва по нескольким матчам в молодёжке ЦСКА у Александра Гришина. Тренера, который показывал игрокам сложные технические элементы, а после – готовил им баню и помогал с парением.

Журавлёв вырос в Красногорске и играл в созданной его отцом команде «Олимпика Юнайтед» вместе с Максимом Ненаховым из «Локомотива». «Меня ставили на позицию «боевого бегунка», то есть справа в защиту, и мы нашим составом обыгрывали «Шахтёр» и «Спартак» в детской Лиге чемпионов, выигрывали международный турнир «Локобол».

В 2009 году – Дмитрий переехал с родителями в США.

В 2012-м – получил вызов в юношескую сборную России.

В 2014-м – играл и тренировался в одной команде с Александром Головиным и Ильёй Помазуном. Всех их вы можете видеть на командном фото молодых армейцев с матча Юношеской Лиги чемпионов с «Ромой».

Семь лет спустя я встретился с Дмитрием в Стокгольме – нападающий третий год играет в Швеции, регулярно путешествует между лигами и со знанием дела ведёт меня на традиционный скандинавский бизнес-ланч. В итальянском ресторане можно заказать неитальянские котлетки из оленины с пюре и брусничным соусом и бесконечное количество раз сходить в буфет за салатами, хлебом и графинами со сладкой водой.

На протяжении трёх часов Дмитрий рассказывал свою футбольную историю:

- как играл за сборную Южной Калифорнии и выиграл чемпионат США;

- как тренировался в академии «Гэлакси» и ночевал в школе, куда не пускают без лошадей;

- как без интернета жил на базе ЦСКА и говорил на испанском с Марио Фернандесом;

- как тренировался три раза в день в Испании, сменил Швецию на Сызрань и через несколько дней вернулся обратно.

Теперь ваша очередь! Добро пожаловать в большое интервью о том, как узнать планету при помощи футбола.

Жизнь в Калифорнии: 30 полей на окраине и школа с табличкой про львов

– В 2009 году наша семья переехала в Америку, – начинает Журавлёв. – Отец был вокалистом, гитаристом и автором песен группы «AnJ». С туром они проехали через всю страну, играли в барах, ночных клубах. Отцу так понравилось, что он загорелся желанием перевезти туда семью. В итоге получил визу как extraordinary alien, то есть человек с выдающимися способностями.

Так мы переехали в Лос-Анджелес – центр мира для творческого человека.

Помню, когда первый раз пришёл в школу без всего и меня спросили «where is your notebook?», у меня тут же началась паника: «Что это за страна такая, где у всех школьников должны быть ноутбуки?». Потом один из учеников сказал, что даст свой, и я снова изумился: «Куда это я попал, что сейчас мне дадут новый компьютер?»

В итоге учитель принёс тетрадь, я его поблагодарил и всё равно ничего не понял. Зато через пару недель уже лучше разбирался в языке. А спустя какое-то время – стал больше думать на английском, чем на русском.

– И как там в американской школе?

– Она была католической, с религиозным уклоном. Отличное место для новоприбывших иммигрантов – туда брали тех, кто пришёл в середине года. Да и религиозность на занятиях никак не проявлялась, просто рядом стояла церковь.

Была другая особенность: каждое утро мы приносили клятву верности американскому флагу. Вставали, клали руку на сердце и произносили длинный заученный текст, который я могу воспроизвести прямо сейчас (Дмитрий с этим легко справляется. – Прим. «Чемпионата»). Нас, ребят из других стран, никто не заставлял, но мы делали это в кайф.

В целом у меня была стандартная жизнь американского школьника: с утренней школой и вечерними футбольными тренировками. Не было ощущения, что Америка – это нечто нереальное. Просто новая школа, новые знакомства и новый опыт.

Уроки делал по ночам или утром, мог прямо в машине. Ходил на курсы журналистики. Со мной учились евреи, тайцы, китайцы, японцы и корейцы. И девочка по имени Келли Ли – наполовину кореянка, наполовина украинка.

– Чем удивил Лос-Анджелес?

– В городе меня удивили футбольные поля. Во-первых, они всё время заняты. Во-вторых, их так много, что где-то на окраине можно найти комплекс из 30 полей.

Несмотря на актуальные проблемы с бездомными и очень высокие налоги, Лос-Анджелес – уникальный и прекрасный город. Мне нравится гулять среди зданий в стиле арт-деко по даунтауну, запомнилась выставка манускриптов Леонардо Да Винчи в музейном Центре Гетти.

Для тех, кто будет в ЛА впервые, советую искать «тако тракс», то есть фургончики с мексиканской едой, которые каждую ночь перемещаются. Или необычные фудтраки с пиццей – там готовят в передвижной печи прямо на улице.

– Чем ты занимался в Лос-Анджелесе, помимо футбола? Какие красоты видел?

– С друзьями постоянно играли в уличный баскетбол – спорт номер один в Калифорнии. Катались на велосипедах до пляжа Санта-Моника, ходили в горные походы, где я, кстати, увидел место невероятной красоты. Называется Охай, находится в стороне пляжей Вентура и Санта-Барбара.

Там я проходил сборы с командой Калифорнии и удивлялся каждой детали. Мы жили в горах недалеко от места, где родился американский певец и композитор Джонни Кэш. И расположились в довольно эксклюзивной школе, куда – внимание – ученики могут попасть только при наличии коня. Просыпаясь там по утрам, я видел табличку «опасайтесь горных львов».

Русский чемпион США. Как это?

Как только мы приехали, отец позвонил в «Лос-Анджелес Гэлакси». Но услышал, что команды до 13 нет у них нет, а до самой младшей команды из 16-летних нужно подрасти.

Так что я играл в местных командах, а потом отец в американских условиях снова создал «Олимпику» (в большей степени ради меня). У нас был русскоязычный тренер, в команде играли русские, американцы и бразильцы. Он видел, что в России – с постоянным прессом и матом со стороны тренеров – есть давление, но нет развития. И в таких условиях сложно воспитать спортсменов.

В Америке же на турниры может заявиться кто угодно. И в зависимости от того, насколько успешно команда там выступает, ей начисляются очки. Потом формируется список лучших команд во всей стране, и вот в нём мы были вторыми.

– У тебя есть необычное достижение – ты чемпион США.

– Да! В Америке у каждого штата есть сборная по всем видам спорта. Сначала туда условно вызывают сто футболистов, на втором отборе их число уменьшается. Потом проходят предварительные сборы, куда попадают примерно 30 человек. И уже после них, наконец, формируется сборная, которая принимает участие в региональных соревнованиях.

В 2013 году меня вызвали в сборную Южной Калифорнии. Меня и Муталипа Алибекова, который через год оказался в ЦСКА, а теперь числится в махачкалинском «Динамо».

В сборной штата всё было серьёзно. Контракт с Nike и задача – каждый год занимать первое место в списке лучших команд Америки. Нам выдали сумку с экипировкой, мы ездили на качественном автобусе, жили в хорошем отеле. Ребята называли меня «Димми».

Мы выигрывали турниры в Лас-Вегасе и Техасе. Из-за совокупности нескольких факторов Калифорния играла в финалах чаще других: это и благоприятная погода, и большой выбор футболистов из 60 миллионов населения.

В сборной я переместился на позицию нападающего и много забивал.

Помню, в финале чемпионата Америки я заработал пенальти и пошёл его исполнять. Но из-за сильного ветра мяч сошёл с ума: попал в левую штангу, оттуда залетел в ворота, но не успокоился, а отлетел в правую штангу и откатился к вратарю.

Пауза. Гол не засчитали, но мы всё равно выиграли 2:1 и стали чемпионами!

– Как тренировалась ваша сборная? Была специфическая американская подготовка?

– Перед большими турнирами тренер организовывал нам товарищеские матчи с мексиканской командой на два года старше нас. Они были настоящими ублюдками – от вратаря до нападающих – и выходили драться. Катались в подкатах, пихались локтями и хохотали, когда кого-то «убивали» на поле, а вратарь мог схватить нашего нападающего за яйца.

Как-то в матче с этой командой меня сильно разозлил один парень, и я жёстко подкатился под него. И когда он встал, то не ругался, а сказал: «Well done, continue». То есть «молодец, давай ещё».

Как устроена академия «Гэлакси» и почему в ней нет раздевалки

Люди из «Гэлакси» следили за нашей сборной и хотели пригласить на просмотр пять-шесть человек. Я их немного опередил: сам к ним пришёл и услышал, что меня как раз хотели пригласить.

– Расскажи, как выглядит академия клуба изнутри. Ты приезжаешь, открываешь дверь и что видишь?

– Никакую дверь ты не открываешь, потому что проходишь на стадион, где тебя встречает тренер. Переодеваешься где-то рядом с трибунами или даже на поле, потому что раздевалки в Америке и особенно в тёплой Калифорнии не распространены.

Американские академии отличаются от российских тем, что ты там не живёшь, а просто посещаешь тренировки и возвращаешься после них домой.

У «Гэлакси» целый комплекс полей: одно натуральное для академии и два натуральных для основной команды. Также стадион и три поля с искусственным покрытием. Последние нужны, потому что натуральные содержать сильно дороже.

– Как вас там тренировали и как воспитывали?

– В Америке есть три категории тренеров.

Первая – тренеры, которые занялись футболом в 80-е, в момент становления MLS. Их устаревшие знания не имеют ничего общего с современным футболом, один из таких приходил на тренировки в сапогах-уггах, вставал в угол площадки и просил нас пинать мяч в одно касание, хотя сам делал это некачественно.

Вторая – тренеры-энтузиасты, которые не имеют футбольного образования, просто хотят что-то делать. Иногда приносят пользу, иногда нет.

И третья категория – новые тренеры, которые смотрят европейский футбол, ездят на стажировки, получают образование и могут чему-то научить. Нас в «Гэлакси» тренировали как раз такие.

– И как вас тренировали?

– Мы много играли в квадрат и работали с мячом, а вот физики не было совсем: мы практически не бегали. С тренером по физподготовке работали два раза в неделю в уличном тренажёрном зале (с лёгкими весами и резинками). Тактических занятий тоже не было, всё моделировали сразу на поле.

Запретов в академии не было никаких. Один раз провели беседу о правильном питании и регулярно давали витамины от одного из спонсоров клуба. Все академии при клубах MLS – бесплатные, мои родители не потратили на моё футбольное образование ни цента. Только на бензин.

Из «Гэлакси» – в молодёжку ЦСКА, Юношескую ЛЧ и базу с баней, но без интернета

После «Гэлакси» отец сказал: «Давай попробуем поиграть в Европе – там, где живёт большой футбол». И организовал просмотр в небольшой команде «Сан-Андреу» из Барселоны. Мне тогда было 17 лет, я провёл за них несколько товарищеских матчей, но из-за возраста клуб контракт со мной не подписал.

После – в 2014 году – мы приехали на время в Москву, и, чтобы не терять форму, я тренировался с ЦСКА. Координатором их академии тогда был аргентинец Андрес Лиллини, и он разрешил посещать занятия. Сначала я тренировался со своим 1997 годом – с Иваном Злобиным, Астемиром Гордюшенко, Тимуром Жамалетдиновым.

А после занятия с молодёжкой тренер Александр Гришин сказал, что я могу ехать с ними на сборы в Ватутинки. Моё пребывание там дважды продлевали на две недели, а после моей голевой передачи в игре с «Химками» сказали, что могу остаться.

– База ЦСКА в Ватутинках после США – как оно?

– На базе стояли глушилки и не работал интернет, можно было только звонить. Вай-фай был только у первой команды, так что мы с ребятами играли в «Уно» и «Мафию», ходили в баню. Гришин сам её готовил, размахивал внутри полотенцем и приговаривал: «Всё, пацаны, залетаем, садитесь и терпите».

Дружил я со многими. Много общался с ребятами постарше – особенно с Александром Макаровым. Он уже завершил карьеру и сейчас тренирует моего младшего брата в академии «Чертаново».

– Чем ещё футбольная Россия отличалась от Америки?

– В России явно чувствовалась граница между тренерским штабом и игроками – это в Америке можно было спокойно подойти к тренеру и о чём-то поговорить. При этом не могу сказать, что все отношения с тренерами были холодными. Гришин – очень весёлый человек с хорошим юмором, создавал атмосферу и запомнился тем, как показывал сложные технические элементы. Гришин и его помощник Валерий Минько – очень техничные, помогли мне улучшить игру.

– Что скажешь про молодого Головина?

– Как футболист всегда был на твёрдую четвёрку, то есть хорош во всём: бегал, оборонялся, атаковал, делал качественные навесы и хорошо бил. Каких-то отличительных качеств у него не было, но талантом он отличался уже тогда. И как я понял уже потом, Александр был ментально готов к футболу элитного уровня.

А вот самым талантливым в нашей команде был Святослав Георгиевский, который творил невообразимые вещи: мог полезть на пятерых, как-то их пройти и забить. Он – волшебник с мячом (из ЦСКА Георгиевский перешёл в «Кубань», потом в «Анжи», «Крылья Советов», «Арарат», «Зоркий» и «Химки», а сейчас играет в «Новосибирске». – Прим. «Чемпионата»).

– Слуцкий нечасто брал молодых игроков в первую команду.

– Да, у него были свои методы – он часто подтягивал к основе молодёжь, но только тех, кто доказал, что достоин там играть. Например, Головина и Чернова.

– В ЦСКА ты играл в Юношеской Лиге чемпионов.

– В одном самолёте с первой командой мы летали в Рим, Мюнхен и Манчестер. Можно было спокойно подойти к основе и пообщаться, я со своими базовыми знаниями испанского говорил с португалоговорящими Марио Фернандесом и Витиньо – очень весёлыми ребятами.

В той группе мы заняли третье место. Из главных воспоминаний – много наших болельщиков на гостевом матче с «Баварией», а также игра против Анхелиньо из «Сити», который теперь в «Лейпциге».

Дальше я получил предложение подписать первый в карьере профессиональный контракт на один год. Если всё хорошо – контракт продлят, нет – можно спокойно уехать. Деньги предложили небольшие, меньше ста тысяч рублей, но, когда речь идёт про ЦСКА, сложно сказать «нет».

Родители улетели в Америку, я жил в интернате на стадионе «Октябрь». С друзьями ездили в торговый центр «Щука»: в кино, «Макдональдс» и KFC. Ещё помню, как с воспитательницами – Людмилой Владимировной, а также тётей Асей и тётей Мариной – мы пели в караоке какие-то шансонные песни. Я, правда, больше любил петь на английском или испанском.

– Почему не остался в ЦСКА надолго?

– Мой футбольный уровень на тот момент был далёк от первой команды, я редко играл даже в молодёжном первенстве. Почему так? Частично это была и моя вина: в определённый момент перестал работать над собой. Частично – из-за документов. Из-за проблем с регистрацией я полгода не мог играть в России – только провёл три матча в Лиге чемпионов. Всё остальное время тренировался.

Зимние сборы я провёл не очень успешно и оказался в опале. Гришин больше не видел меня в основе. Мне никто ничего не сказал, просто перестали брать на игры или оставляли на скамейке. Тогда и понял: нужно что-то новое. Я начал искать агентов (до этого их у меня не было). Один из них – испанец – устроил меня во вторую команду «Гранады» из Сегунды Б, третьего по силе дивизиона.

После ЦСКА – путешествия по Испании и игра за любителей в США

Испания удивила трёхразовыми тренировками на сборах. В 8 утра – футбол и физика. В 12 – тренажёрный зал. В 18 – снова футбол. Однако я мало играл из-за документов, а когда клуб продали китайцам, новые владельцы сказали: «Ты за нас практически не играл. Спасибо, до свидания».

В Гранаде я жил в квартире с ребятами из Франции, Канады, Испании. Тусили в ночных клубах, и один раз на входе на дискотеку нас узнал охранник и… позвонил нашему тренеру. А тот попросил нас впустить.

В «Гранаде» платили немного больше, чем в ЦСКА. На жизнь хватало, плюс обеспечивали едой и жильём. Ещё был ресторан, куда можно было прийти, сказать, что ты из «Гранады», и поесть стейки, курицу, морепродукты – всё что угодно.

– Ты понял, почему испанцы симулируют?

– Они расслабленные по жизни, но очень серьёзные и сконцентрированные на поле. Делают всё ради победы с самого маленького возраста. Они наблюдают за своими кумирами, повторяют, и никто их не останавливает.

– Что было после «Гранады»?

– Спустя какое-то время агент нашёл клуб «Алькояно». Однако когда я приехал, меня никто не встретил. Где стадион – непонятно, где тренировки – тоже. Позже я узнал, что с первой командой не сложилось, но я могу тренироваться со второй.

Я и тренировался, жил с ребятами на клубной квартире (больше негде) и провёл самый стабильный отрезок в карьере со времён Америки. Я отыграл за вторую команду все 25 матчей и тренировался с первой. Наш чемпионат Терсера – четвёртый по силе – был непростым. Без болельщиков. Тяжёлый футбол «бей-беги». Матчи против тридцатилетних мужиков на дубовых полях с покрытием, как на московских коробках. Зарплаты и премиальные – очень маленькие. За весь чемпионат я отыграл вообще на всех позициях и, оглядываясь назад, понимаю, что это очень крутой опыт.

Однако после того сезона руководство нашу команду распустило. И я вернулся в Америку.

– И что ты там делал?

– Играл в местной любительской лиге, чтобы поддерживать форму. Там платили даже какие-то деньги – 80-100 долларов за игру. После первой игры ко мне подошёл тренер и со словами «извини, что не могу дать больше» протянул мятые 60 долларов.

С агентом я расстался, потому что он отправил меня в никуда. Искал варианты сам, смотрел сайты, писал в команды. Со мной как-то связался человек из Африки и сказал, что продаст меня во Францию. Он всегда звонил в неподходящее время и в итоге предложил платный просмотр в Англии. Что-то здесь не так!

В результате я нашёл самый оптимальный на тот момент вариант. «L.A. Wolves» – любительскую, но одну из лучших команд Южной Калифорнии. У клуба были хороший спонсор и желание попасть в местный аналог ФНЛ. Мы тренировались в комплексе на 20 полей, а генеральный директор нам говорил: «Этих мы должны обыграть 6:0, этих – 10:0». Мы всех побеждали.

Дальше – пятая лига Швеции и жизнь в доме владельца клуба

Зимой 2018-го в Лос-Анджелес приехал мой нынешний агент и предложил меня устроить в Швецию. «Нет, спасибо! Где Лос-Анджелес, а где Швеция?». Но контактами мы обменялись, а потом – после неудачного просмотра в «Химках» у Шалимова – я ему позвонил.

И вот я прилетел в Швецию на две недели, в город Вестерос. Это такой стандартный, тихий и спокойный шведский городок на 150 тысяч человек с маленьким центром, ратушей и снегом в январе. Конкретики не было, агент отправил меня на просмотр в несколько клубов, но снова не сложилось. И в итоге мне нашли клуб в пятой лиге: за 10 матчей им нужно было спастись от вылета. Давали проживание, питание и зарплату 5000 крон в месяц (около 40 тысяч рублей. – Прим. «Чемпионата»).

Так я и ещё два американских футболиста поехали в Сэтер – деревню на пять тысяч жителей. Пройдёшь пять минут – и она закончится. Девушек там тоже не осталось – все уехали в соседние города (смеётся). Три недели мы жили в отеле, а потом президент клуба отдал под нас троих свой двухэтажный дом.

С задачей мы справились, спасли клуб от вылета: я забил 3 гола и отдал 10 передач. Нас троих стали узнавать на улицах, писали о нас в местных газетах – мол, три американца спасли клуб. В раздевалке после окончания сезона все веселились, пили пиво, а потом пошли на местную дискотеку.

Как это выглядит? В ресторане выключили свет, поставили шведскую музыку, и готово.

Из Швеции – в Сызрань. Что и зачем?

После сезона в пятой лиге я ждал предложений из Швеции и на время уехал в Россию, поддерживал форму.

Однажды зимой в Лужниках ко мне подошёл незнакомый мне агент и сказал, что может помочь организовать просмотры в России. Я подумал: «Зачем мне ждать Швецию, если я уже здесь?»

Были просмотры в «Сатурне», «Велесе». Потом мне предложили играть в Сызрани. «Почему бы и нет? – подумал я. – Название, может, не очень, но команда, наверное, хорошая».

Я сел на поезд и поехал в Сызрань, в команду ПФЛ. А после восьми часов в поезде вышел на улицу и подумал: «Как тут всё серо». Поселили в гостиницу с маленьким номером. На пятерых футболистов дали четыре кровати. Тренировались на открытом воздухе и в маленьком манеже.

Зато я успешно прошёл просмотр и подписал контракт до конца сезона. Но в последний день подтверждения документов поступил звонок из РФС. Там начали орать: «Вы что… Зачем вы тратите деньги на этого американца?!»

Тут же всплыл вопрос о смене регистрации. Они стали требовать у меня документы, которых у меня в жизни не было – типа военного билета. И сказали, что в жизни не дадут меня подписать. Так у меня не сложилось и с Сызранью.

– Расстроился?

– Конечно! Всё это время психологическое состояние было не лучшим. Вроде всё так многообещающе складывалось: «Гэлакси», ЦСКА, там же Лига чемпионов, потом не очень удачный, но очень полезный опыт в Испании. У меня была мотивация вернуться на профессиональный уровень. Из любителей сложно выбираться.

Теперь Журавлёв живёт и кайфует в Швеции

После Сызрани я позвонил шведскому агенту и описал ситуацию. Он сказал: «Вот видишь, что бывает, когда возвращаешься в матушку-Россию». И предложил вернуться в Швецию: поселил меня в апартаментах и стал искать варианты.

Так началось моё путешествие: я играл в пятой лиге за 6000 крон (48,5 тысяч рублей. – Прим. «Чемпионата») плюс бонусы. Прошёл просмотр в команде Премьер-лиги, но так там и не сыграл. В «Линчёпинге» парой дивизионов ниже у меня был ключ от стадиона, и я в любой момент мог пойти и дополнительно потренироваться.

Нынешний сезон я закончил в клубе «Ассириска» (чемпионат закончился в конце ноября), но мы драматично вылетели в четвёртый дивизион, хотя и могли спастись в последнем туре. Пока нахожусь без клуба, но активная работа по продолжению карьеры в Швеции ведётся. Уже есть предложения от нескольких клубов.

– Ты закончил сезон в третьей лиге Швеции. Как она устроена?

– Третья лига Швеции – очень специфическая. Она считается самой сложной в стране, потому что расходы там такие же, как в Высшей лиге, плюс иногда приходится ездить на матчи по 8-10 часов. Но доходов от телевизионного контракта и спонсоров при этом нет.

Передвигаемся по стране в основном на автобусе, на самолёте в прошлом сезоне летали только один раз. Во время поездок шведские футболисты в основном слушают музыку, в «Мафию» не играют (потому что не знают) и вообще спокойно проводят время.

Правда, два года назад, когда я играл за команду из города Эскильстуна, мы ехали 12 часов до Хельсинборга, и перед началом поездки один парень занёс в автобус плазму. За ним зашёл второй – с PlayStation. Они подключили приставку к розетке и играли так всю дорогу.

– Как выглядит типичный выезд шведской команды третьего дивизиона?

– Выезжаем за день до игры. Автобус – стандартный и достаточно новый. До условного Худиксвалля едем три с половиной часа, останавливаемся в стандартной гостинице в 30 минутах езды от города и ужинаем. Если бы играли в высшей лиге, было бы всё то же самое, только немного получше и подороже.

Потом спим, завтракаем, проводим собрание и отправляемся на игру. Ночной отбой есть, но за ним никто не следит. Плюс жизнь команды зависит от того, кто тренер: швед или же представитель другой национальности и культуры.

Тренер с самыми необычными требованиями был у меня в последней команде, «Ассириске» – он всегда говорил, что за день до игры надо обязательно посидеть в горячей ванне. Я этого не делал просто потому, что ванны в Швеции есть не везде, там больше распространены душевые кабины. И вообще тренер не мог нормально общаться с футболистами: он из Ирака, 10 лет отыграл за клуб, но шведский не выучил, а английский у него нулевой.

Ему было сложно передавать мысли и идеи.

– Сколько тебе платили?

– У меня была самая большая зарплата в клубе – 1500 евро.

– Чем прекрасна Швеция?

– Швеция – уникальная страна, потому что позволяет людям быть теми, кем они являются. Здесь нет оков: ни ментальных, ни настоящих. Хочешь петь – пой. Что-то купить, куда-то поехать – вообще не проблема. А ещё в Швеции прекрасное лето – особенно с катером или лодкой.

Футбол в Швеции очень организованный – даже на низшем уровне. У каждой команды есть тренер, менеджеры, стадион, «командный домик» (то есть база), куча спонсоров и фанаты. Вот даже к нам на последнюю игру приехало много болельщиков с барабанами.

– Ты вечный путешественник. Перемещаешься между Россией, Испанией, США и Швецией. Тебе комфортно?

– Считаю себя человеком мира. Кайф в том, что ты познаёшь мир. А познавая мир, ты познаёшь себя.

Главная мысль после моих путешествий – что все люди не такие разные, как мы думаем. Отличия есть, но в основном мы похожи. И хороших людей можно найти в любой точке мира.

– Есть ощущение, что футбол не даёт тебе расслабиться. То проблемы с документами, то Сызрань, то что-то ещё. Не разочаровался в футболе?

– Я ни в чём не разочаровался. Существует не так много профессий, которые позволяли бы путешествовать по миру, получать при этом деньги и заниматься любимым делом. Порой это был тяжёлый путь, приходили в голову разные мысли, но в будущее я смотрю с оптимизмом и от целей не отказываюсь.

Хочу пройти этот путь и посмотреть, куда он меня приведёт. Сейчас самое время реализовать свою мечту.

– И какая у тебя мечта?

– Выиграть Лигу чемпионов и сыграть за сборную. Вне футбола – иметь дом на каждом материке.