Вратари в футболе – каста особая. и тренеры у них отдельные – чаще всего сами немало отыгравшие в воротах. Так сложилась карьера и у Вячеслава Чанова – одного из лучших голкиперов СССР 70–80-х годов и одного из самых опытных тренеров вратарей в российском футболе.

«СЛАВА, ТЫ ЖЕ РОЖДЕН ВРАТАРЕМ!»

– Сколько лет вы уже тренируете вратарей?
– Официально стаж у меня идет с 1994 года, когда я вернулся из Германии и был приглашен Александром Тархановым работать с вратарями ЦСКА. Фактически же моим первым учеником стал брат Виктор, который моложе меня на восемь лет. Было это в Донецке, куда родители переехали из Москвы после расформирования ЦДСА. Напомню, что мой отец был вторым после Владимира Никанорова вратарем в знаменитой «команде лейтенантов».

Когда мне было семь лет, папа отвел меня в футбольную школу «Шахтера». В дворовых командах состав мы определяли сами. Я был мальчиком активным, любил забивать, а в ворота мы ставили самого слабого. В «Шахтере» тренер сразу вынес вердикт: «С таким ростом и активностью твое место будет в воротах». Но кроме меня было еще три вратаря, к тому же взрослее и опытнее, и вместо ворот я оказался на скамейке запасных. Мне это не понравилось, и я часто пропускал занятия. После очередного побега со стадиона мама провела со мной разъяснительную работу: «Слава, ты же рожден вратарем! Ты знаешь, что забирать нас с тобой из роддома вместе с отцом приезжали его друг Хомич и Яшин, пацан еще тогда?!»

У Вити начало вратарской карьеры получилось другим. В отличие от меня его в школе поставили в нападение, но брату как раз больше нравилось играть в воротах. И в итоге чуть ли не с первой тренировки я стал с ним заниматься. Потом, уже в «Торпедо», был у меня другой одаренный ученик – Дима Харин, с которым мы вместе играли.

– Вы всех своих учеников помните?
– Брат, Харин, Тяпушкин, Габулов, Джанаев, Акинфеев... Это только звезды. Наверняка кого-то пропустил. Всех, с кем работал, с ходу не вспомню.

– А своим учителем кого считаете?
– Безусловно, отца. Хотя его главная заслуга в том, что он практически не вмешивался в наши тренировки. В основном давал советы. Правда, иногда в квартире давал практические уроки – мама в таких случаях убирала все вазы. Например, показывал, как при падении отталкиваться дальней ногой или надежно ловить катящиеся мячи. Но в основном я все-таки был самоучкой.

Брату в этом отношении повезло больше – с ним я много занимался, и как выяснилось позже, подготовил его для сборной СССР. Правда, «заслуженного тренера» мне за это не присвоили (смеется).

– А за подготовку нашего лучшего в последние годы вратаря – Игоря Акинфеева?
– Да вроде бы официально тоже нет.

ГРОССМЕЙСТЕР АКИНФЕЕВ

– В чем преимущество Игоря перед другими вратарями?
– Впервые я увидел его еще в школе, а потом мне посчастливилось поработать с ним в молодежной и основной командах. Его достоинства – прежде всего уверенность, скромность. Перед выходом на поле Игорь внешне от коллег не отличается, но стоит начаться игре – преображается, хотя и сохраняет спокойствие. Он не любит красиво падать, выбивать мячи из «девяток», а старается все сделать просто: шаг вправо или влево – и мяч в его руках. Важно, что в самых сложных ситуациях он хладнокровен. Как гроссмейстер в шахматах, умеет предвосхитить события, не только угадать очередной ход соперника, но и нанести упреждающий удар, начать атаку. Не случайно у нас чаще, чем в других командах, защитники передают мяч вратарю. Некоторые специалисты считают это недостатком, но на самом-то деле все исходит от доверия к Акинфееву.

– А как живется его дублерам? Комплекс у них не вырабатывается?
– Да все нормально. Задача тренера вратарей – в том числе и сохранение хороших отношений между подопечными. Но они и сами понимают, что место в воротах могут занять, только если случится какое-то ЧП, поэтому не ворчат, не спрашивают у тренеров, почему сидят в запасе. В свою очередь надо стараться, чтобы дублеры не теряли уверенности. Многое, конечно, зависит и от характера. Володя Габулов, скажем, был в ЦСКА третьим вратарем, но надежды не терял, усердно тренировался и своего часа дождался – дорос до сборной России.

– К вопросу о характере. Вас, вратарей, считают людьми особыми. Говорят, вы не всегда находите общий язык с полевыми игроками. Это так?
– Согласен. Люди мы в основном замкнутые, особенно перед матчами. Известно, к примеру, что Лев Яшин любил готовиться к ним с удочкой на берегу пруда. Я тоже не был исключением: в день игры уединялся в лесу, не читал ни книг, ни газет, не отвечал на телефонные звонки, не смотрел телевизор. А однажды произошел курьезный случай – едва не поссорились с братом. Случилось это в финале Кубка «Торпедо» – «Динамо» Киев. Мы встретились в центральном круге, и я не пожал ему руку. Виктор был в шоке – а я-то просто его не заметил: был сосредоточен на предстоявшей игре – тут не до родственных чувств. Для меня это было нормальным состоянием.

– В ЦСКА вы прошли от работы с юношами до главной команды клуба, теперь опять трудитесь с молодыми…
– Везде одинаково непросто. Ведь я отвечал и отвечаю не только за результат, но и за судьбы молодых людей. В школу ЦСКА ежегодно приезжают на просмотр ребята из разных городов, и их будущее во многом решают тренеры школы, в том числе и я. На любом просмотре я всегда был внимателен, боялся допустить роковую для мальчишек ошибку, не узнав их способности до конца. В дубле и в главной команде перспективы игрока – быть или не быть ему армейским футболистом – решает уже руководитель клуба, а от меня требуется только совет.

ЧТО ТАКОЕ «ЩАДЯЩИЕ ПЕНАЛЬТИ»

– Как у вас складывались отношения с главными тренерами?
– Мне довелось работать со многими классными специалистами – Ивановым, Тархановым, Садыриным, Костылевым, Газзаевым, Слуцким, не считая иностранцев. Но что-то не припомню, чтобы они сыграли важную роль в моей тренерской карьере. До всего скорее доходил своим умом. Сам придумывал упражнения для развития скорости, техники ловли мяча, прыгучести, силы прыжка и так далее. Как правило, вратари тренируются с основным составом, но занятия у нас сильно отличаются, а самым распространенным упражнением остаются удары по воротам, но и они становятся все реже. Пример – тренировки в Италии, где удары сводятся к минимуму.

Помню, в 1974-м в Ереване «Бавария» проводила тренировку перед игрой с «Араратом» в Кубке чемпионов. Закончилось занятие исполнением пенальти. Не промахнулся никто, и это очень не понравилось вратарю Зеппу Майеру. Когда очередь дошла до главного тренера Деттмара Крамера, он пробил несколько пенальти – и вратарь все мячи поймал. Это явно был тонкий психологический ход, призванный поднять Майеру настроение. Такие пенальти называют «щадящими».

– В недавних отборочных матчах чемпионата мира удивили некоторые вратари, которые в простых ситуациях допускали грубые ошибки. Из-за чего?
– Действительно, было немало случаев, когда, например, вместо того, чтобы отбить мяч, голкипер пытался его поймать, а в итоге пропускал. Такие вратарские промахи я объясняю плохим обучением. Это сродни тому, когда на вопрос «сколько будет дважды два» отвечают: 5.

– В советское время считалось, что у нас своя вратарская школа. Вы согласны?
– Согласен. Ее отличали надежность, самоотверженность.

– Тем не менее вы и ваш главный конкурент Ринат Дасаев играли все-таки не одинаково.
– Да. Мы были похожи в главном: у нас была одна обязанность – не пропустить. А вот как мы этого добивались, зависело от наших плюсов и минусов. У каждого свой стиль. Футбол не стоит на месте. Например, один из козырей Мануэля Нойера – умение вовремя выходить из ворот, но ведь так когда-то любил играть и мой крестный Лев Яшин, да и сам я в конце карьеры охотно покидал линию ворот. Сейчас многие вратари взяли на вооружение так называемого «паука» – при приближении нападающего широко расставляют ноги и руки, тем самым сокращая сектор обстрела. Есть, конечно, риск пропустить мяч между ног, но овчинка стоит выделки. Сказались на игре вратарей и некоторые изменения правил. Так, если вратарь падает за мячом руками вперед и задевает соперника, тут же назначается пенальти.

БЮСТ В ГЕРМАНИИ

– Слышал, вы четыре института закончили?
– Да, причем два – с красными дипломами.

– Значит, выбор профессий был, но вы остались в футболе. Кстати, а как оказались в Германии? Ведь в те годы наших футболистов за границу не выпускали.
– После ЦСКА меня отправили играть в армейскую команду в ГДР, где меня «сосватали» в команду третьей лиги «Оптик» из Ратенова. В Восточной Германии я отслужил и отыграл шесть сезонов. Два года назад ездил в Ратенов и рад был увидеть свой бюст на городском стадионе. Полагаю, если бы не трагедия в семье, играл бы в Германии еще год-два.

– Что случилось?
– Жена Людмила, с которой мы прожили более 21 года, во время уборки на балконе – готовились отмечать 20 лет сына Славы – не закрепила замок стремянки и упала с девятого этажа. Через два года в Анапе встретил Ладу. Наш «поездной роман» продолжался долго: после каждой игры я садился в поезд и уезжал к Ладе. А через щесть часов так же возвращался в Москву. Но своего добился. Мы женаты почти 22 года, у нас растут две дочери: студентка мединститута Алина и пятиклассница Алиса. Сын Слава давно закончил мединститут и подарил нам двух внучек и внука.

– Вам 23 октября исполняется 65. Но посмотрел, как вы работаете на стадионе «Октябрь» с дублерами, – поразился. При вашей мобильности, легкости бега впору в ворота вернуться.
– Не шутите! Каждому – свое время. Но мне и без новых матчей есть чем гордиться. Я добился цели, поставленной в детстве: – надежно отслужил «часовым, поставленным у ворот». Работал и работаю с честолюбивыми молодыми людьми. И никто из них добровольно от меня не ушел. Наоборот, до сих пор некоторые звонят, советуются, делятся впечатлениями. Есть у меня и игровые достижения: например, по количеству отраженных пенальти я отстаю на один мяч только от Романа Березовского. А ведь при идеальном ударе с «точки» мяч летит 0, 09 секунд, а вратарь – 0,11 секунд. Сейчас мне на пятки наступает Игорь (Акинфеев. – Прим. ред.). Но меня это не огорчает, а только радует.