Об Игоре Дивееве все узнали в августе 2018-го, когда Daily Mail выкатил инсайд: за молодым российским защитником следит «Арсенал» из Лондона. Говорят, за его трансфер «Уфе» даже предлагали 500 тысяч фунтов. Но 19-летний Дивеев сыграл всего 63 минуты за аутсайдера РПЛ, а зимой понадобился Виктору Гончаренко. По информации Sport24, ЦСКА пытался арендовать центрбека еще летом, но получилось только в феврале, за день до закрытия трансферного окна.

Как ни странно, топ-клубу Дивеев оказался нужнее. Весной защитник провел 10 матчей за ЦСКА, пропустив только выезд к «Арсеналу» и домашние игры против «Анжи» и «Динамо» из-за сотрясения мозга. Причем последние встречи Игорь провел настолько уверенно, что, кажется, и в следующем сезоне будет основным. ЦСКА, естественно, активировал право выкупа у «Уфы» за 1,5 миллиона евро и оформил свой первый летний трансфер. Контракт рассчитан на 5 лет.

Корреспонденты Sport24 Данила Игнатов и Павел Гуревич встретились с защитником, который подписал контракт с ЦСКА, и узнали:

• как попасть в большой футбол из города, где не было профессиональных команд;
• правда ли Дивеевым интересовался лондонский «Арсенал»;
• почему сотрясение мозга в Черкизово — не самая страшная травма в его карьере;
• поменялся ли Виктор Гончаренко, когда перешел из Уфы в ЦСКА;
• на кого похож Андрей Лунев в воротах.

«В травмпункте говорят: ты дурак? Как с переломом играл?»

— Что произошло с ЦСКА весной? До перерыва команда рвала «Реал» и боролась за чемпионство, после — выбыла из борьбы за медали.
— В ЦСКА вообще выигрывать нужно постоянно. Хорошо, что в предпоследнем туре прервали неудачную серию без побед. Что не получалось? Удача отвернулась: с «Динамо», с «Локомотивом» не везло. Матч с «Уфой» обязательно должны были выигрывать, но сами себе придумали проблемы. В межсезонье будет разбор — выясним, что делали не так.

Летом ЦСКА серьезно обновился. Игнашевич, Березуцкие, Вернблум, Натхо — полкоманды не стало. А мы, молодые, пока набиваем шишки.

— Матч с «Уфой» — самый обидный в сезоне?
— Для меня — особенно. Никакого негатива, конечно, к родному клубу нет. Но уж очень хотел показать себя. Не забить, а именно победить. В Уфе у меня куча друзей — всех оттуда знаю, со многими общаюсь.

Когда 2:0 выигрывали, на 85-й минуте подумал: «Ну все, есть победа». А потом два этих гола непонятных…

— После «Уфы» в раздевалке летали предметы?
— Виктор Михалыч был спокоен. Сказал только: «Сами виноваты, настраивайтесь на следующую игру». Мы и настроились — обыграли «Спартак»

Я когда только на сборы к ЦСКА приехал, мне Ванька [Обляков] сказал: «Самая важная игра со «Спартаком». Нужно на 120 процентов выложиться, всего себя отдать, но победить». Атмосфера на дерби — особенная, ни на одном другом матче так себя не чувствовал. А главное — не устаешь вообще.

— Гончаренко сказал, что одна из причин проваленной весны — нестабильность стартового состава. Вам каково было играть, когда вокруг менялись исландец Магнуссон, бразилец Бекао и Набабкин с Васиным?
— А какая разница? У всех одна голова, по две ноги и две руки. Может, с иностранцами чуть сложнее — нужно переключаться и подсказывать по-английски.

Васин — вообще самый уверенный защитник из тех, с кем я играл. Витя впервые вернулся после травмы с «Локо» — а я смотрю на него и вообще не замечаю этого. Умный, опытный футболист.

— С Магнуссоном мы говорили на английском. А Бекао разве понимает язык?
— Да. А вот у меня с английским плохо. На игровом говорю: влево, вправо, вперед, назад. Но выдать предложение по-английски — трагедия. В школе, понятно, не было времени. Пока поржешь, на всех друзей отвлечешься, ластиком в кого-нибудь кинешь — вот 40 минут уже и прошли. У всех же такое было.

Но сейчас собираюсь учить английский. Ищу репетитора, который будет мне в голову вбивать язык каждый день. И маме говорю: заставляй учиться младшую сестру. В современном мире без него куда?

— В чем вы прибавили за полгода в ЦСКА?
— Не люблю обсуждать свою игру. Слушаю тренера, смотрю Instat, но хайлайты со своим участием не пересматриваю никогда.

Могу сказать, в чем еще надо расти. В резкости. С «Ахматом» было видно — Бериша меня прилично повозил. В принципе не люблю играть против маленьких соперников — это тяжело. С Влашичем так же: он успевает увести мяч в одну сторону, пока ты смотришь в другую. Лучше против Дзюбы играть, чем против таких, как Бериша или Никола.

— С поля в Черкизово вас унесли на носилках. Сотрясение мозга — самая страшная травма в карьере?
— О, нет. Самая страшная была в детстве. Я полчаса отыграл со сломанной ногой! Неудачно скользнул по газону, после матча приехал в больницу — трещина. Нога дико опухла, еле бутсу снял. Мне в травмпункте говорят: «Ты дурак что ли? Как с переломом играл?» А у нас замен не было, так что вариантов других не оставалось.

Как все случилось с «Локомотивом» — не помню. Ни боли, ни того, как за лицо окровавленный держусь — ничего. Помню только, как доктор спрашивает: «Как наши играют?» «0:0» — отвечаю. «Кто у нас забил?» Я обрадовался, думал, выигрываем. «А у них кто?» Минут через 20 только вспомнил, как Хеведес и Чалов забивали.

Док еще спросил напоследок: «Помнишь, кто я такой?» «Ты — док!» — отвечаю. Ну хоть это сразу сказал.

— Кто виноват в эпизоде?
— Я, конечно. Должен был Бийолу голосом сказать «Первый!». А я как всегда молчу рыбой… Получил по заслугам. В подсказе тоже прибавлять нужно. Хоть с микрофоном на поле выходи.

«У меня все родственники — волейболисты. Я один такой…»

— Вы родились в Уфе, где суперпопулярен хоккей, а не футбол.
— Я раньше гонял на «Салават», у меня даже был абонемент. Особенно радовался, когда в 2011-м команда выиграла Кубок Гагарина. Еще с отцом часто ходили на мотогонки — тоже популярный вид спорта в Башкортостане. Футбол — так, во Второй лиге кто-то ковырялся.

— Почему тогда выбрали этот вид спорта?
— У меня почти все родственники — вообще волейболисты! Я один такой в семье… Батя выступал в Высшей лиге, дедушка — вообще легенда Башкирии. Ну, по его рассказам, ха-ха! Мама до 18 лет тоже в волейбол играла, сейчас — старший бухгалтер. Папа механиком стал.

А я? Вышел во двор — все играли в футбол. Не в волейбол же! Ну дед и отвел меня 7-летнего к знакомому тренеру, Алексею Николаевичу Климову.

— Родители не уговаривали уйти в волейбол?
— Им вообще по барабану было. Главное, чтоб спортсменом был. Многие родители ведь уговаривают своих детей учиться, а мои — поддерживали. Вместо сочинений и контрольных всегда ездил на игры.

Но я учился в школе с физико-математическим уклоном, не спортивной. До 9 класса был ударником, учился без троек. Потом попал в дубль «Уфы» и начались проблемы. С химичкой, например, — отчислить хотела. Категорически против спорта была. Но я знал, что рано или поздно поставит мне тройку.

— Клубу «Уфа» всего 10 лет. До этого в городе был футбол?
— Я начал заниматься в 2006-м в СДЮСШОР, но уже через несколько лет понял: перспектив там нет. Выпущусь из этой школы в никуда — и закончу карьеру.

В 2010-м «Уфа» уже появилась, спустя 5 лет в клубе как раз проводили отбор в команду 1999 года рождения. На первом занятии тренер Макич Сергеич Микаелян сразу позвал к себе. Для меня это был самый сложный момент — адаптация в новом коллективе. Помог папа: «Ты чего тупишь? Используй шанс!»

В первом же матче, на первенстве республики меня поставили опорником против дубля «Уфы». У меня мандраж — первая игра на серьезном уровне. К тому же в центре поля сто лет не играл, только в самом раннем возрасте туда ставили. Я забил, но мы проиграли, кажется. А после матча подходит тренер дубля: «Давай к нам!»

— Реакция?
— Шок: потренировался неделю в одной команде, а уже зовут в другую. Но новый шанс упускать было нельзя — пошел в дубль. А через месяц-два меня Виктор Михалыч [Гончаренко] уже к тренировкам основы «Уфы» привлекал.

Я тогда вообще с катушек слетел — такую панику поймал. Смотрел на этих футболистов — Слая, Пауревича, Диего Карлоса — и начинало трясти от волнения. Тогда Гончаренко подозвал меня: «Ты слишком быстро избавляешься от мяча. Не бойся, бери игру на себя. Если потеряешь — нестрашно».

— Гончаренко в ЦСКА поменялся или остался тем же, что и в «Уфе»?
— Тогда, может, чаще кричал: «Если не выполнишь это, вылетишь с тренировки!» В ЦСКА при мне такого не было. Но больших изменений я не увидел.

Что мне нравится в командах Гончаренко, он учит футболистов правильно относиться к партнерам. Бывает, потерял мяч — и на тебя вся команда орет. В «Уфе» у Михалыча и в ЦСКА такого нет, подсказ только по делу. И Акинфеев на весь стадион не кричит. Все слова Игоря — по делу, я прислушиваюсь и соглашаюсь.

«Дивеев, ты зачем ноги убираешь?! Девочка что ли?»

— В дубле «Уфы» вы играли с Луневым. Понимали, что это будущий вратарь сборной?
— К моему дебюту за дубль [в сезоне-2015/16] к нам спустили пять человек из основы, в том числе и Луню. Почему — не знаю. Честно, я поражался, почему играет в первой команде кто-то другой, а не Лунев.

В тех матчах, что Луня за дубль отыграл, мы пропустили меньше всех. А матч с молодежкой «Зенита» в следующем сезоне — вообще выдающийся. Нас возили как детей, но Луня все вытащил. Сразу понял: он как кошка, что не бросишь — поймает.

— Лунева не угнетало в 25 лет быть третьим вратарем «Уфы»?
— Мы не так тесно общались. Но Луня просто работал и доказывал. Очень рад, что сейчас он основной вратарь «Зенита» и сборной. Когда узнал, что Луня переезжает в Питер, сразу понял: Лодыгин, двигайся в сторону.

В подтрибунке перед «Зенит» — ЦСКА перекинулись парой слов. «О, Дивей здесь!»

— «Зенит» сейчас тренирует Семак. Он совсем другой по сравнению с Гончаренко?
— Характеры разные. Семак подобрее, что ли, хотя может я просто не слышал его крика. Сергей Богданыч вообще не матерится. Однажды и я попал на его знаменитый штраф. Четыре раза подряд зашел в квадрат — такой эмоциональный всплеск был, все из меня вышло. Но после тренировки ко мне подошел Вил [Вильям Оливейра]: «Ладно, на этот раз прощаем. Но больше не матерись».

Сумму штрафа так и не узнал. Хотя сам считаю, что мат на тренировках — некрасиво. Ладно на стадионе, там все равно не услышит никто. Но при всей команде ругаться как сапожник не нужно.

— Как Семак уходил в «Зенит»?
— Сергей Богданыч даже до конца не знал, случится ли это. Взял меня на сбор с основной, пообещал, что на следующем уже подпишу первый профессиональный контракт. Контракт-то подписал, но уже при Томарове. А Семак стал тренером «Зенита».

— Сейчас следите за «Уфой»?
— Смотрю каждый матч, отдельно болею за своего друга Даню Кругового. Знаете, как сильно за него болею! Да и вообще, за «Уфу» всегда буду болеть. И сейчас, в стыках. Это родная команда, родной город. C батей всегда обсуждаем, кто как сыграл в «Уфе».

— В прошлом сезоне «Уфа» заняла шестое место, пробилась в Лигу Европы, а в этом борется за выживание. Почему провалилась?
— Тренеры часто меняются, команда просто не успевает привыкнуть к новым требованиям. При Евсееве «Уфа» встряхнулась — этот тренер скажет так скажет. Даже по матчу на «ВЭБ Арене» было видно, как он всех зарядил. На угловом встретился с Карпом и Неделчару — они на меня смотрят как на врага. «Вы чего? — спрашиваю. — Улыбнитесь хоть!»

Шамиль Камилович [Газизов] свою работу тоже делает.

— Стоцкий нам рассказывал, что Газизов умеет напихать.
— Это точно, он требовательный. Для него главное, чтобы футболист выполнял свою работу. Помню, в перерыве одного из матчей за дубль Шамиль Камилович зашел в раздевалку: «Дивеев, ты зачем ноги убираешь?! Девочка что ли? Знаешь же, что я не люблю, когда мужики ноги убирают! Иди до конца. Если ты сломаешься или сломаешь кого-то, я увижу: ты мужик!».

А человек хороший — и посмеяться, и поговорить по душам может. Но в день матча Газизов меняется. При мне он прямо орал на команду, если она проигрывала.

«Спросил агента: «Арсенал» — правда?»

— О футболисте Дивееве все узнали после новости об интересе лондонского «Арсенала». Вы где ее прочитали?
— Это очень смешно. Ехали на игру с «Динамо» в 4-м туре. В автобусе по дороге в Химки Сыс [Дмитрий Сысуев] кричит: «Дивей, ты куда собрался?!» Я ничего не понял, но ребята потом показали новость.

Честно, вообще не обратил внимания. Может, это слухи? Я даже сейчас не знаю, правда это или нет. Мне неинтересно. Есть агент, есть руководители клуба, которые занимаются такими вопросами. У своего агента я спросил, правда ли это. Он говорит: «Зачем тебе знать? Бате твоему позвоню, все скажу. А ты лучше в футбол играй».

— Что сказали родители?
— Батя сказал, чтоб я никого не слушал. А мама была рада. Но женщины — они такие, да. «В Лондон, — говорит. — Собрался?» А мне бы в «Уфе» заиграть!

— А если бы предложение из Лондона действительно пришло, что бы вы сделали?
— Смотря какое. Если бы предложили играть за дубль и тренироваться с основной «Арсенала» — поехал бы. Хоть какого-то опыта набираешься. Тренироваться в дубле смысла нет.

— В детстве не за «Арсенал» болели?
— За «Реал». Всегда нравился Роналду, когда он в Мадрид переехал — ушел с головой в клуб. Криш — не кумир, но любимый игрок. До сих пор, в 34 года он в порядке.

В России не болел ни за кого. Когда «Зенит» впервые стал чемпионом, кто-то из родственников мне привез шарф. Но болельщиком так и не стал.

— Когда ЦСКА играл с «Реалом», за кого переживали?
— По первым минутам московского матча понял, что «Реал» приехал дурака валять. Тот обрез Крооса их и похоронил. Я очень обрадовался, поздравил Ваньку [Облякова] в инстаграме. Победа в Мадриде еще больше удивила — думал, все по другому сценарию пойдет.

— У вас в инсте есть фото с Гетце. Где его поймали?
— С пацанами из дубля «Уфы» поехали отдохнуть в Дубай. Зашли в Nike в Dubai Mall, посмотрел Марио и подумал: «Да нет, не он». А потом пересеклись на эскалаторе: Гетце вверх ехал, мы вниз.

Мой друг, Руслан Хазиев говорит: «Побежали». Догнали, сделали фото. Еще Лодыгина видели, но с ним я фоткаться не стал. Как и с Обамеянгом. Но он сидел в ресторане и кушал с семьей, как-то нехорошо отвлекать человека.

— А вас в Москве узнают?
— Я не очень люблю публичность и внимание. Если прям просят сфотографироваться — сделаю. Хотя был забавный случай. Я в Москве на третий день пошел прогуляться в «Европейский». Подошел парень: «О, ты ж Дивеев?» Было неловко, но я ответил нет.

— Если интерес «Арсенала» к вам действительно был, то появился он после матчей в турнире COTIF за юношескую сборную.
— В 2017-м мы с Гришиным даже из группы не вышли. В 2018-м новый тренер Михаил Галактионов поставил задачу: выйти в финал. Еле-еле Марокко 4:3 обыграли — вели 3:0, запаниковали и привезли себе ничью, в концовке как-то затолкали четвертый. С Катаром (3:0) и Уругваем (0:0) было полегче. В полуфинале обыграли венесуэльцев — 2:0.

А в финале попали на Аргентину. Не сказал бы, что такой уж сильный соперник. Должны были побеждать, тем более я первым забил после подачи углового. Но эмоции и усталость сказались. К тому же, удаление спорное.

Весь турнир был VAR, но судья даже не посмотрел повтор, когда Гена Киселев сфолил в штрафной. А когда наших в чужой штрафной валили, подходил к телевизору и ничего не ставил. Расстроился, конечно, жутко.

— В том же турнире Максима Глушенкова, новичка «Спартака», признали лучшим бомбардиром.
— Читал, кстати, что Максом интересовался «МЮ». Пересеклись в сборной. «Ну что? — спрашиваю. — Как и у меня с «Арсеналом»?». Он посмеялся: «Походу!»

За полторы недели, что мы пробыли в Испании, ко мне три скаута или агента подходили. Что-то болтали по-испански, но я ничего не понял. Просто показал им номер своего агента: «Пиши ему».

— Как Томаров вас готовил к дебюту в Премьер-Лиге?
— Неожиданно. Встретился с тренером в лифте, он между делом бросил: «Сегодня играешь против «Зенита». Я разнервничался, хотя, по слухам в команде, должен был против ЦСКА еще дебютировать.

Когда перед «Зенитом» вышел на разминку, был в шоке. Смотрю на другую половину поля: Тимощук, Смольников, Дзюба. «Японский свет, — думаю. — Против кого я сыграю?!» Но когда с Луней поздоровался, успокоился. Паника пропала. А сейчас уже вообще не волнуюсь.

— Но дебют получился слабым.
— Матч с «Зенитом» провалил, признаю. Мог сыграть лучше. По сути, оба пропущенных гола — мои. Это все нехватка опыта. В первом голе нужно было подсказать: я бы лучше вообще мяч не трогал, а с поля убежал. Во втором — недопонимание с Аликиным, мы оба выбросились на мяч.

— Томаров сильно ругался, когда менял вас в перерыве?
— У меня самого настроение было ужасное, я никого не слышал и не слушал. Мне дали шанс, а я им не воспользовался… Всю ночь не спал, прокручивал тот момент, когда мы с Дзюбой в штрафной боролись.

Через пару дней позвонил Томаров, успокоил, посоветовал не зацикливаться. Но я-то понимал, что сыграл плохо. Уже на базе ко мне Сафа [Николай Сафрониди] подошел: «Ты что-то сам не свой. Чихни ты на эти ошибки. Сыграл как сыграл, а шанс показать себя еще будет». Вот тогда меня отпустило.

— Как случился трансфер в ЦСКА?
— Даже не знаю, как это получилось. Узнал обо всем за день до закрытия трансферного окна. Тренировался с «Уфой» в Испании, на следующий день товарняк как раз с ЦСКА.

С парнями играли в ножной волейбол, и тут меня подзывает администратор. «Что я опять натворил? — думаю. — В этот раз вроде ничего». Дает мне трубку, а там Шамиль Камилович: «Ну все, езжай в ЦСКА. Переходишь в аренду, мы договорились. Я что, шутить с тобой буду? Собирай вещи. Я дал тебе шанс, воспользуйся им».

Я был в шоке. Хотя в команде ходили какие-то слухи, администраторы прикалывались: «Михалычу привет передавай». А я ничего не знал, честно.

— Кого первым встретили в Кампоаморе?
— Акинфеева. Поначалу волновался, как меня примут, как себя вести. Заселился к Ваньке [Облякову] в номер, он как раз один жил. Он уже помог адаптироваться: как все устроено, с кем нельзя шутить. Сейчас понял: со всеми можно!

— Например?
— Через день нужно было играть против «Уфы», тот самый товарищеский матч. С корабля на бал попал. Гончаренко поставил нас с Магой [Хердуром Магнуссоном] в центре обороны, все объяснил. Перед выходом на поле Мага подколол: «Этот парень по-английски хоть шарит?» Yes, of course!

— Обляков — лучший игрок весеннего ЦСКА. А осенью фанаты писали, что он любимчик Гончаренко и должен сидеть на скамейке.
— Если бы они видели, как он пашет, так не говорили бы. У Ваньки и Марио — самый большой объем работы на тренировках и в матчах. Не зря же Облякова вызвали в сборную.

Еще в «Уфе» поражался, сколько Ваня бегает. В кроссах всегда впереди всех, никогда не сбивается на шаг. А в ЦСКА вообще все работают больше. Приезжаешь за час до тренировки — в тренажерке нет места. Даже Акинфеев, который, кажется, всего достиг, и то занимается.

В «Уфе» такого не было — все по желанию. Я, например, не ходил. Сафа все время говорил: «Сходи, легче станет». Но мне было лень. Сейчас понимаю, как он прав был, и сам приезжаю на час раньше.

— Обсуждали с Обляковым трансфер в ЦСКА?
— Знал об этом еще после первой игры с «Рейнджерс». Вдвоем сидели в отеле в Глазго, читали новости. Вижу заголовок: «Обляков переходит в ЦСКА». Спросил у Вани, правда ли это, а он: «Наверное, да». Но я не удивился. Понимал, что уровень «Уфы» он перерос, пора.

— Когда ехали в ЦСКА, понимали, что будете в основе?
— Нет, но никогда не спросил бы. Я вообще не такой человек, который станет жаловаться, если его не будут ставить. Знаю: тренер видит, кто как выкладывается на тренировках. О дебюте за ЦСКА в матче с «Рубином» узнал дня за четыре, успел ментально подготовиться.

А вот о том, что в Питере выйду в основе, узнал в последний момент. Аншлаг, 70 тысяч — пускай приходят, мне-то что. Но на поле оно улетучилось. Правда, единственный минус: не слышишь партнеров по команде.

— Что кричат с трибун — тоже не слышите?
— Перед «Оренбургом» играли в квадрат на разминке, и тут слышу с трибуны, как парень кричит: «Игорь, Игорь, дай майку!». Я ему жестом показываю: прости, не могу сейчас. В ответ он послал меня куда подальше. А я что? Ничего, посмотрел на него исподлобья. Я добрый, вывести из себя меня трудно.