В 2003 году ЦСКА купил Ярошика за $ 3,7 млн. Тогда это было «вау!» – самый дорогой трансфер в истории клуба. Чех провёл в чемпионате России два года и получил приглашение от «Челси», с которым выиграл АПЛ. В 2008 году Ярошик ещё на два года заехал в нашу лигу, но выступал уже за «Крылья Советов». То было 10 лет назад. Иржи до сих пор отлично помнит русский (что не удивительно, учитывая русскоговорящую жену) и теперь вновь оказался в России.

– Что вас привело в Москву?
– Долго здесь не был, соскучился… Ха-ха, шучу. Я учусь здесь на тренера, получаю лицензию УЕФА Pro, поэтому регулярно приезжаю раз в два-три месяца на одну-две недели.

– Почему не в Чехии получаете лицензию?
– Учился там на категории C, B и A. В Чехии требовалось в течение двух лет получать практический опыт, а я как тренер работал полтора года. В России этого хватает, чтобы учиться на категорию Pro.

– В Чехии обучение дороже, чем в России?
– Нет, стоимость примерно такая же. Просто я хорошо знаю Россию и язык, поэтому решил получать лицензию здесь. Осталось четыре месяца – в мае уже заканчиваю заниматься дипломом.

– С вами учится кто-то из известных футболистов?
– Да, со мной занимаются Семшов, Зырянов и Бояринцев.

– Открыли для себя что-то новое в футболе благодаря учёбе?
– Мне уже за 40, и я не помню, как меня учили футболу в юности. К тому же сейчас всё меняется, и об этом интересно узнать. Появляется немножко другой взгляд на футбол, более современный.

– В каком плане?
– Например, вопрос подготовки, которую я так не любил, играя в России. Очень рад, что в этом плане всё меняется и ребята будут работать с другим настроем. Раньше, бывало, мы по два месяца могли заниматься без мяча.

– Первые сборы у Газзаева были лютые?
– Сейчас вспоминаю их с улыбкой, но было очень тяжело. Опять же много бегали без мяча, сложный распорядок дня, постоянные тренировки с тяжёлой жилеткой, вечерами плавали. В бассейне я был неплох, но час плавать по кругу нелегко. Особенно тем, кто не умел. Шутил, что в ЦСКА не буду играть в футбол, а займусь плаванием. Когда впервые играли в квадраты, я был самым деревянным. Не мог привыкнуть к нагрузкам – из середины квадрата не выходил. Семак меня поддерживал.

– Как?
– Говорил: «Давай, ничего страшного, всё придёт». Я отвечаю: «Я такой дровосек». Братья тоже сначала были дровосеки. Зато потом как круто выросли.

Акинфеев, Мандрыкин

– Зато официальных матчах пошло проще. Гол — в матче за Суперкубок, дубль — в первом туре чемпионата.
– Да. На сборах я был не очень, но к началу сезона оказался готов. Забить в первом же матче чемпионата два красивых гола – такое помогает перед тренерами, фанатами, партнёрами. В результате получилось, что в Москве меня до сих пор узнают чаще, чем в других городах. Даже больше, чем в Чехии!

– Акинфеев начинал при вас. Каким его помните?
– Ему было 16, Игорь был небольшого роста. Уже тогда был уверен в себе, хорошо действовал и всё время хотел тренироваться. В таком возрасте ему пришлось нелегко, но его игра по сей день доказывает, что ему заслуженно дали шанс.

– Осталась в памяти какая-то яркая история с его участием?
– Помню матч с «Вардаром», где он пропустил курьёзный мяч. А мы потом вылетели из квалификации ЛЧ. Хорошо, что та игра на нём не сказалась.

– А Гинер каким запомнился?
– У него свой взгляд на футбол. И он был очень вовлечён в дела команды. Мог приехать на сборы или зайти в раздевалку.

– Кажется, особенно часто он заходил при Жорже. Когда команда расслабилась и стала терять очки.
– Да, Гинер приходил к нам чаще, когда мы проигрывали.

– Почему при Жорже всё пошло не так?
– Просто после Газзаева пришёл не такой жёсткий тренер. При Жорже я почти не играл, Олич тоже не проходил в состав – тренер ждал чего-то другого от нас. Я был рад возвращению Газзаева.

– Мандрыкин вас катал на машине?
– Случалось. Помню, когда не было пробок, он ехал так, что я надеялся попасть в пробку. Скорость заходила за 100-150 км/ч. Чем всё закончилось – страшно. Никому бы этого не пожелал, тут и говорить нечего.

– Как узнали об аварии?
– Мне рассказали. Кажется, Рахимич.

– Сами на машине не гоняете?
– В молодости каждый через это проходит. Кажется, что весь мир твой. Если дорога пустая, хочется проверить, какую скорость можно выжать. Один раз ехал в Прагу на Audi в день рождения – разгонялся за 200 км/ч. Меня тогда поймали полицейские, не помогло даже то, что у меня праздник (смеётся). Пришлось платить штраф.

Абрамович, Дрогба

– В 2005-м вы говорили, что Абрамович влияет на ЦСКА и «Челси». На ваш переход тоже повлиял?
– Даже не представляю. Я видел Абрамовича всего два раза, в раздевалке. Один раз после игры в Глазго с «Рейнджерс», когда мы победили и вышли на групповой этап ЛЧ. Ещё один раз – в Москве.

– Абрамович производит впечатление скромного человека. В раздевалке он проявлял какие-то эмоции?
– Всё-таки ЦСКА ему не принадлежал. Просто был рад успехам команды. Такого, чтобы он кричал: «ура!», не было – максимум улыбался. Вообще, он сильно интересовался футболом. Потом в «Челси» часто бывал с командой, даже ел с ней. Иногда мы недолго могли поговорить с ним по-русски.

– О чём?
– Как дела, где живёшь, как команда – обычные вопросы. Когда мы стали чемпионами, то я и папа с ним сфотографировались. Отец был рад с ним немного поговорить.

– Такое знакомство никаких привилегий в клубе не давало?
– Нет. В Англии вообще с иностранцами не возятся. Сам всем занимаешься. Помню, мебель ждал два месяца. Ко мне приехала семья, когда мы играли с «Барселоной». Мы вечером ели на коробках от стульев. В России по-другому, ты просто говоришь: «Хочу вот это и вон то». Возможно, в том числе поэтому футболисты приезжают в Россию.

– Трансфер в топ-клуб – это что-то особенное?
– Даже не приходится учить имена футболистов – ты и так обо всех слышал. Приезжал в Россию – вообще никого не знал. Имена, фамилии, да ещё и отчества – невозможно запомнить.

– Когда переходили в «Челси», то Терри уже считался звездой?
– Скорее нет. Он ещё не был таким великим – стал через несколько лет, когда клуб набрал ход. Жалко, что сорвался его трансфер в РПЛ. Такого человека надо видеть своими глазами. Хотя лично меня в том «Челси» больше всего восхищал Дрогба.

– Почему?
– Помню одну тренировку в «Челси». Двусторонка. Дрогба играл, понятно, в нападении. Я тогда действовал почему-то в защите. Я за боковую выбил мяч. Его в руки взял Дрогба, хотел вбросить, а никого рядом нет не было из его команды. Тогда он кинул мяч мне в грудь, обыграл меня и забил гол. Я стоял и не понимал, как это случилось.

– Сильно.
– Умный футболист. Хотя могу и себя похвалить. Мы потом играли в перекладину, и я его сделал, так что у нас с ним – 1-1.

– Недавно прошло судебное заседание по матчу «Леванте» – «Сарагоса», который называют договорным. Мы слышали, что вы сидели в суде с 9 до 18 часов.
– Суд хотел, чтобы мы в таком режиме провели две недели. Слава богу, просидели только одну – обе команды и их руководство. Сейчас всё вроде бы закончилось, но юрист написал, что дело продолжат рассматривать в суде другой инстанции. Уже почти десять лет тема никак не закроется.

– Как человек может помнить что-то спустя восемь лет?
– Но вы же меня спрашиваете о чём-то спустя 20 лет! Хорошо, что я отвечал на вопросы моего юриста, которые знал заранее. Мы выбрали такую тактику, так что идти на заседание я не боялся.

– В этом матче действительно было что-то нечистое?
– Когда мы выиграли со счётом 2:1, все были в восторге. Мы хорошо выглядели, могли много забить, но вратарь «Леванте» не раз спасал. На эту встречу приехало около 12 тысяч наших болельщиков – играли словно дома. Если вы посмотрите матч, то ничего такого там не увидите: забили, потом пропустили. Не могу сказать, что было что-то странное. Единственная зацепка – операции на банковских счетах игроков.

– Что за операция?
– В «Сарагосе» были финансовые проблемы. Президент был такой… не знаю даже, какое слово подобрать… хулиган. У него были проблемы с деньгами, долго нам не платил. Видимо, как раз перед игрой клуб выплатил часть долгов или ещё что. Мне, слава богу, ничего не приходило. Мне до сих пор должны. Это вообще супер! Мне не оплатили мой второй контракт, так ещё и я могу попасть на большой штраф.

– Насколько большой?
– 2 миллиона евро с человека, 6 лет без футбола и 2 года тюрьмы.

– Ого!
– Прокурор сейчас хочет возобновить процесс, снова выставить нас виноватыми. Я скоро просто сойду с ума! Всё решаю через юристов.

– На адвокатов за столько лет не потратили те же 2 миллиона евро?
– Почти. Моя жена каждый раз говорит: «Ой, опять они чего-то хотят!». Ужас.

– Неужели через столько лет суду удалось узнать что-то новое?
– Может, найдут ещё доказательства. В этом споре замешаны большие игроки – тот же Габи и Эррера. Там 50 юристов, думаю, что вряд ли можно проиграть.

Договорняк, Петржела

– Когда вы играли в России, сталкивались с договорными матчами?
– Ха, хороший вопрос. Когда вы находитесь в футболе 30 лет, то слышите о подобном. Но я не принимал участия в договорных матчах.

– Может быть, вам предлагали?
– (Пауза.) Может быть.

– Как это вообще происходит?
– Я же неопытный в этих делах. Может, бывают друзья или какие-то другие люди. Расскажу одну историю. Я тренировал «Ружомберок» в Словакии. Нашему вратарю предложили деньги за сдачу матча. Он обратился в полицию, а фанаты сказали, что он всё выдумал. И теперь его не любят везде, куда бы он ни приехал.

– «Терек» – «Крылья Советов». Не можем не спросить про этот матч. Что происходило в команде?
– У меня была четвёртая жёлтая. Ян Коллер тоже не играл, поэтому мы улетели в Чехию на выходные. Вернулись в понедельник или вторник. Не могу сказать, что в команде было напряжение.

– Это лучшая жёлтая карточка, которую вы получили в своей карьере?
– Ха, пожалуй! Кстати, за неё мне прилетело от Слуцкого. Он зашёл в раздевалку и вместо поздравления с победой ринулся ко мне: «Что за жёлтая!!?».

– Как думаете, почему с договорняками не борются?
– Думаю, что могу это объяснить. Будь то Чехия или Россия, речь идёт о больших деньгах. Попадание в Лигу чемпионов может позволить выгодно продать футболистов. Остаться в чемпионате или вылететь – огромная разница. А где деньги, там всегда коррупция.

– А почему о таких вещах молчат футболисты? Они же сами от этого страдают.
– Тут без доказательств нельзя что-то утверждать. На тебя могут подать в суд. А у всех семья. Потом ещё не возьмут в другую команду из-за такого. Много причин, чтобы молчать.

– Вратарь из Словакии пожалел о своих словах?
– Нет. Мацик вообще ничего не боится. Действительно молодец. Теперь, правда, про него говорят, будто он был под наркотиком. Ужас, как историю пытаются развернуть против него.

– Знаем, что вы делали ставки. На что?
– На то, в чём хорошо разбирался, – на спорт. Я люблю не только играть во многие виды спорта, но и смотреть по телевизору. Думал, что буду самым умным и разберусь в ставках. Не скажу, что всё, но многое я проиграл. Ставил, конечно, не крупные суммы. Больше ради интереса.

– Откуда появилось это увлечение?
– Кажется, это было в Чехии. Говорю ребятам: «Я знаю многое об испанском и русском чемпионате, знаю травмированных, давайте поставим». В итоге ничего не выиграли. Мне все сказали: «Спасибо!». И больше я не ставил. Это было пять-семь лет назад.

– Не боялись ставить на футбол? Или раньше к этому относились спокойнее?
– Тогда ещё на это не обращали внимания. Сейчас же, как тренер, не хочу позволять себе ставки. С моей стороны такого вы не увидите. Нас этому научили.

– Будете разрешать своим игрокам делать ставки? Следить за этим?
– Ну, не следить (смеётся). Может, это прописано в контрактах футболистов. Я знаю, что раньше много футболистов увлекалось этим.

– В России?
– Думаю, везде.

– Кстати, об азартных играх. Вы же тренировались у Петржелы?
– Да. Запомнилось, сколько он заставлял нас бегать. Даже больше, чем у Газзаева! Представляете? Игроки после занятий блевали – такая нагрузка была, он очень любил это. Зато Петржела имеет такой глаз на футболистов… Точно знал, что из определённого игрока выйдет. Не все тренеры так могут. Он всегда давал шанс. Я помню, в «Спарте» он мне сказал: «Я сначала дам два шанса опытному игроку, если у него не получится, выйдешь играть ты».

Зарплата, Злата

– Вы недавно ушли из «Ружомберока». Почему?
– Очень маленький город. Население, наверное, 20 тысяч. Не то чтобы красивый город, но дело не в этом. Природа вокруг, для семьи – супер. Я ходил пешком на стадион, всё было хорошо. Опять же ребята были золотые. У нас оставался контракт ещё на год, но не сошлись во взглядах с руководством.

– В чём именно?
– Мы играли в достаточно хороший футбол, попали в квалификацию Лиги Европы. Я же тренер, я хочу работать с командой, ставить игру. Остальные вещи я не хочу решать, если постоянно кто-нибудь лезет по финансам, по продаже пяти ведущих игроков, ехать зимой на сборы или тренироваться дома на искусственном поле два месяца… В конце концов решил уйти.

– Урезали бюджет?
– Хотели урезать и бюджет, и остальное.

– А вы сами с финансовой точки зрения чувствуете себя уверенно? Говорят, зарплата футболиста испаряется моментально.
– Я всегда говорил себе, что начну копить деньги, когда мне будет 25 лет. Потом хотел начать, когда мне станет 28 лет. Потом в 30 лет (смеётся). Много тратил, это нормально, но, с другой стороны, купил жильё, дом. Сейчас уже не так важно, какие деньги. Просто живу, могу купить всё необходимое.

– В ЦСКА хоть миллион в год получали?
– Чего? (Улыбается.)

– Евро, не рублей же.
– Меньше. Я тогда в «Спарте» почти ничего не получал. В Москве зарплату умножили даже не знаю во сколько раз.

– Полмиллиона?
– Где-то так.

– Вы часто бываете в Испании и России, но жить всё-таки решили в Чехии?
– Да. В этом я и Злата придерживаемся одного мнения. Всё-таки в Москве пробки, воздух, магазины… Можно ехать два часа на обед и обратно.

– А в чём придерживаетесь разных мнений?
– Ну, вы же знаете, у вас одна информация о мире, у нас – другая. Та же политика…

– Вы против Путина, а она – за?
– Я такого не говорил! (Смеётся.) Я вообще нейтральный – никого не защищаю. Там скорее её отец больше за Путина, за всё русское.

– На каком языке общаетесь в семье?
– Я с детьми на чешском, Злата – на русском. Так же и мы друг с другом: я на чешском – Злата отвечает на русском. Каждый поддерживает свой язык. Дети говорят больше на русском, но сейчас я их отдал в чешско-английскую школу.

– Мы слышали, что Злата знает кучу языков. Это правда?
– Чешский, русский, английский, испанский, украинский и грузинский.

– Родители с пониманием отнеслись, что вы выбрали девушку из России?
– Мама, наверное, рассчитывала, что будет чешка, а я привёл домой англичанку. Маме было неудобно – совсем не могли общаться. Потом появилась Злата. А мама у меня учила русский – тут хоть как-то могли поговорить. Этот вариант был для неё лучше.

– Напоследок давайте подберём эмодзи к знакомым вам по России людям.
– Я постараюсь.

– Акинфеев.
– Корона. Потому что король ЦСКА.

– Вагнер Лав.
– Ракета в нападении.

– Игнашевич.
– Компьютер. Есть такая картинка? Вот робот, который знает, когда и что делать в защите.

– Березуцкий.
– Я недавно его встретил. Он тоже машина. Играл и не травмировался.

– Олич.
– Вот картинка с человеком, который тренируется со штангой. У него даже был личный тренер по физподготовке.

– Красич.
– Он весёлый. Когда пришёл, то его ничего не смущало. На спокухе играл (Ярошик выбирает картинку с вытянутыми мизинцем и большим пальцем. – Прим. «Чемпионата»).

– Семак.
– Голова команды. Работяга. Бегун и главный лидер.

– Слуцкий.
– Коллега мой теперь. Тут легко. У доски всегда. Объясняет, в какие зоны идти.

– Жирков.
– Человек пришёл и сразу показал всем свой класс. И до сих пор показывает. Даже помню, что из Тамбова пришёл (Ярошик выбирает картинку с огнем. – Прим. «Чемпионата»).

– Гусев.
– Звезда. Потому что был звездой российского футбола.

– Карвалью.
– Талантливый футболист. Возможно, у него были проблемы с лишним весом. Наверное, выберу бургер.

– Газзаев.
– Кубок, потому что чемпион. Выиграл как тренер больше всех с ЦСКА. Всё логично, правда?

Беседовали: Полина Куимова, Салават Муртазин, Максим Пахомов, Григорий Телингатер, Денис Целых.