В начале июня выяснилось, что «Зенит» хочет продлить контракт с Жирковым еще на один сезон. Это значит, что Петербург может быть самым долгим приключением в биографии Юрия, хотя его главной клуб – ЦСКА. Именно там он засиял и не потерялся среди звездных легионеров, взял первые трофеи, попал в сборную и приватизировал левый флаг.

Мы попросили людей, окружавших Жиркова в то время, объяснить, как тихий парень из Тамбова, от которого отказались «Спартак», «Локомотив» и «Динамо» Киев, стал большой частью русского футбола. И почему про него никто не говорит плохо.

Жирков вырвался в ЦСКА из однокомнатной квартиры, где жили шесть человек. В него поверил Артур Жорже

Виктор Панченко, агент и отец полузащитника Кирилла Панченко. Привел Жиркова в ЦСКА.

– Я дружил с агентом Виктором Егоровичем Халапурдиным, он очень тесно общался с Алексеем Петровичем Соколовым – большим бизнесменом, который занимался футболом. И его сын Николай тренировался вместе с Юрой. Соколов обратился ко мне: есть в Тамбове хороший мальчик Юра, 1983 года рождения. Куда его ни возят – никому не подходит.

Это был 2003 год, я поехал в Тамбов и посмотрел его: легко бежит, длинный шаг. Согласился, что парень должен заиграть. Тогда у меня уже были контакты с ЦСКА – после прихода Евгения Гинера. С 2000-го я помогал в становлении команды, получил лицензию агента ФИФА. Халапурдин был агентом ФИФА по играм, а я вместе с Игорем Завгородним и Константином Сарсанией – по игрокам. Мы были первыми и единственными, кто в России получил такие лицензии.

Первым, кого я привел в ЦСКА, был Вениамин Мандрыкин. А вторым – как раз Юра Жирков. После поездки в Тамбов я пришел к Гинеру и рассказал, что есть очень интересный 20-летний мальчик. Хорошо, что Гинер мне доверял: «Если ты на самом деле видишь здесь перспективу, давай действовать». Тогда еще недолго работал с ЦСКА, но знал, что не ошибусь. Плюс тамбовский «Спартак» выставил счет в размере 350 тысяч долларов. На тот момент серьезные деньги. Тем более за неизвестного парня, который нигде не играл.

Перед ЦСКА от Жиркова отказались Романцев и «Спартак», Суркис и «Динамо» Киев, еще «Локомотив» с Семиным и Игнатьевым. Потом, правда, Игнатьев снова просил его показать. Честно говоря, я думаю, что Соколов обратился ко мне от безысходности. Например, «Динамо» Киев могло легко перевести за Жиркова 50 тысяч, но Суркис сказал: «Какому-то Тамбову за какого-то мальчика еще и деньги платить?» Семин с Игнатьевым, по-моему, высказывались примерно в том же духе.

Потом мы поехали на турнир «Надежда» (турнир для молодых игроков Первого и Второго дивизионов, был чем-то вроде выставки талантов – Sports.ru), уже почти был оформлен переход Юры в ЦСКА. Я сидел вместе с селекционерами «Спартака» Сергеем Горлуковичем и Борисом Поздняковым, вдруг услышал, как они переговариваются: Жиркова надо забирать, очень хороший мальчик. А я спокоен, потому что знаю, что он уже в ЦСКА. Команды жили в «Интуристе», и к Жиркову постоянно стучались в номер люди из клубов. Он тогда позвонил мне на «Нокию» и говорит: тут один пришел с агентским соглашением, второй предлагает деньги, третий – остаться в Краснодаре. Я его успокоил, сказал, чтобы просто не обращал внимания.

У Юры в Тамбове была тяжелая семейная ситуация, они вшестером ютились в однокомнатной квартире. Я тогда сказал Гинеру, что помимо зарплаты, Юре надо помочь с жильем.

Зарплату мы сделали, кажется, три тысячи долларов в месяц. И дополнительно дали 40 тысяч, чтобы семья Юры решила проблему с квартирой. 10% от соглашения должны были идти мне, но я решил комиссию не брать. Часть денег от трансфера тамбовский «Спартак» потратил на автобус для команды – тысяч 100, кажется. На остальные деньги закрыл долги. А автобус купили подержанный в Германии, он оказался с поддельными документами. Не мог никуда выезжать из Тамбова, а в итоге сгорел. Или его сожгли.

Юра сначала был очень легким, но потом заматерел, потренировавшись с основой. Появилась техника, когда с бразильцами в квадрате играл. Появился знаменитый черпачок, как говорил Сальков (отвечал в клубе за селекцию во второй половине нулевых – Sports.ru). Игроки его очень серьезно восприняли, он добился этого самоотдачей и талантом. Такой настоящий тамбовский волк.

Я думал, Юра заиграет в течение года, а он раскрылся быстрее – за 4-5 месяцев. Хорошо, что тогда тренером был Артур Жорже. Мы взяли для него несколько игроков, в том числе аргентинца Осмара Феррейру за 3,5 млн евро. А Жорже было все равно: он выбирал Жиркова. Был бы тогда наш тренер, я уверен, что он был не дал Юре место в составе. А Жорже иностранец, никакой ангажированности. Посмотрел, что делает Жирков на тренировках – и поставил крайним хавом.

Сергей Шестаков, селекционер ЦСКА с 2007 года по 2009-й. Решал, кем заменить Жиркова после ухода в «Челси».

– В 2003 году я тренировал «Носту», а мой давний приятель Юра Газзаев – «КАМАЗ». И мы поехали на турнир «Надежда» в Краснодаре. Газзаев возглавил сборную Урала-Поволжье, позвал меня помогать. Наша команда выиграл турнир. А Жирков играл за сборную зоны Центр, как-то ко мне подошел агент Виктор Панченко и говорит: «Вот, посмотри на парня – Юрка Жирков». А я думаю: что еще за Юрка Жирков? И потом все: Жирков! Жирков! Жирков! Вот он тогда в 2003-м откуда-то появился и всех поразил. Никогда не играл в юношеских сборных, его никто не знал.

Юра играл под нападающим, сразу бросался в глаза: левша, техничный, дриблинг классный, всегда от него можно было ждать чего-то интересного. Видно, что парень блестящий. Пошли разговоры: те его хотят, эти хотят… Хорошо, что попал в ЦСКА, там как раз был португалец Артур Жорже. Ему за 3,5 миллиона евро купили аргентинца Осмара Феррейру, а он ставил Жиркова за 300 тысяч. Мне тогда рассказывали, что Жорже поддушивали: мы тебе игрока купили за деньги, а ты его не ставишь. Возможно, это слухи. Но в любом случае Жорже продолжал ставить Юрку, а тот прогрессировал как в русской сказке – не по дням, а по часам.

Юрий Аджем, тренер дубля ЦСКА с 2003 года по 2010-й. Не Жорже, не Газзаев, а именно он первым поработал с Жирковым в ЦСКА.

– Юру купил главный ЦСКА, но команда позже начинала сбор. Чтобы поддержать форму, он поехал с нами в Кисловодск, потом сыграл на Кубке Содружества.

Помню первое впечатление: очень скромный парень, но на поле другой. Мы в основном занимались функциональной подготовкой, но иногда играли на малые ворота. В первых же двусторонках было понятно, что в команду пришел футболист. Большой футболист. Техничный, быстрый, от одного убегает, потом от второго. Было ясно, что впишется в главную команду.

Парень был тихий, но я не замечал, чтобы он переживал из-за чего-то. Хотя понять это было бы трудно: очень уж немногословный. Но никогда не проявлял недовольства, никогда не возражал. Что попросят делать – он выполнял. А работа на таких сборах непростая, все делается, чтобы хорошо войти в сезон. Мне потом тренер по физподготовке ЦСКА говорил: «Что вы делали в Кисловодске, что он так летает?» То есть Юра очень старался.

Вячеслав Чанов, тренер вратарей ЦСКА с 1995-го по 2016-й (с небольшими перерывами). Воспитал Акинфеева, Габулова и Мандрыкина.

– Когда Жирков пришел, тренером был господин Жорже. Сразу было понятно, что Юра фланговый игрок, хотя его просматривали и на позиции центрального атакующего полузащитника, даже выдвигали вперед. Но потом Газзаев нашел ему место на фланге.

Мы с тренерами еще на первой тренировке подметили: скорость есть, удар есть, физика отличная. Она Юру и сейчас-то не подводит, а тогда хватало бегать вперед-назад все 90 минут. Не так часто говорят про его удар, но вратарям всегда доставлял неудобства его удар с левой.

Какое-то время он осваивался, но это было недолго. Помню, уехал в молодежную сборную в 2004-м, а когда вернулся – только прогрессировал. Разве что, на первом этапе, когда Жирков отвечал за весь фланг, вратари его придерживали. Просили быть чуть аккуратнее сзади, не так часто убегать, чтобы бровка не оголялась. В итоге он научился одинаково хорошо отвечать за все позиции слева – и защитника, и полузащитника. Как-то его пробовали правым хавом, чтобы смещался в середину и бил с левой, но роднее ему было на своей бровке. Там и остался. Хотя ради интересов команды был готов сыграть на любой позиции.

Ролан Гусев, крайний полузащитник ЦСКА с 2002 года по 2007-й. Назвал Жиркова Никулиным.

– Юра пришел к нам совсем мальчишкой, очень скромным и спокойным парнем. Со временем становился увереннее, но не наглее. Он очень быстро прибавлял на поле, там он был напористым, агрессивным, злым. В общем, не таким, каким в жизни.

Коллектив всегда либо принимает человека – либо нет. Тут важны и игровые качества, и человеческие. Юру сразу приняли, потому что он зарекомендовал себя большим мастером. И как футболист. И как человек.

Писали, что я ему в начале карьеры придумал прозвище – Никулин. Но это не прозвище, я так просто его назвал. Мы с кем-то сидели, он сделал забавное движение носом, мы посмеялись, и я сказал: «Ну ты Никулин!». Но прозвище не прилипло, его вроде называли Жир.

Евгений Алдонин, опорный полузащитник ЦСКА с 2004-го по 2013-й. Подвозил Жиркова до базы.

– Все началось со сборов. Я пришел в команду вместе с Юрой, Сережей Игнашевичем, Чиди Одиа. Потом добавился Карвальо.

Юру тогда никто не знал, какой-то парень из Второй лиги. Но он сразу показал, что у него большой талант. Очень хорошо обучен, легко брал на себя, не боялся. Мог закрыть весь фланг, качественно подавал. Вопрос был только в доверии, и Артур Жорже увидел в нем колоссальный потенциал, сразу поставил в основу.

Юре было 20, но это не особо бросалось в глаза, потому что команда была молодая. Его не нужно было опекать, у нас все друг друга уважали.

Жирков всех покорил поведением. А когда начал хорошо зарабатывать, исполнил мечту – купил BMW и Mercedes

Ролан Гусев:

– Конкуренции слева у Юры практически не было. Он был настолько силен, что позиция левого полузащитника никогда не вызывала у Газзаева вопросов. Он был спокоен, потому что знал, что слева есть очень сильный и стабильный игрок, который еще и постоянно прогрессирует.

Меня Юра восхищал мобильностью и дриблингом. Я таких игроков слева в России и не помню. Юра ведь в очень молодом возрасте выиграл внутренние трофеи, Кубок УЕФА. При этом был основным игроком. Но несмотря на успех, его поведение не менялось, никакой звездной болезни. Такое воспитание у человека. Всегда серьезно ко всему относился, поэтому, наверное, и достиг того, чего достиг.

А о человеческих качествах и говорить не приходится. Это очень добрый, отзывчивый и порядочный человек. Юра отличный друг. Я о нем только самое хорошее могу говорить, потому что ничего плохого не было.

Из россиян Юра лучше всех взаимодействовал с легионерами, никакая скромность ему не мешала. Он очень дружил с Чиди Одиа, они на базе жили в одном номере, часто куда-то вместе ходили. Подшучивали друг над другом, смеялись. Прямо плотная дружба. Жирков и с бразильцами отлично общался, они к нему с уважением относились. Мы все с ними хорошо ладили, но Жирков точно был самым коммуникабельным с иностранцами. С Вагнером и Карвальо любил пошутить. У нас никогда не было такого, чтобы российские игроки держались отдельно, а иностранцы отдельно.

Евгений Алдонин:

– Юра был предельно скромен, не выделялся вне поля. Старался максимально выделяться на тренировках и в матчах. На поле у него всегда происходило перевоплощение, становился совсем другим человеком, который ничего не боялся. Бежал в атаку, шел в стыки, лез на одного, лез на двоих. Обыгрывал. Забивал очень важные мячи – и в финале Кубка УЕФА, и в финалах Кубка России. Юра из таких людей, которые не подводят. Поэтому Газзаев очень по-доброму к нему относился. По-другому было нельзя, потому что Юра – фундаментальный парень. Я на самом деле горжусь, что играл с ним в одной команде. Такой старый добрый товарищ.

Юру очень сложно вывести на откровения. Помню, когда он только пришел, я подвозил его на своем автомобиле на базу, он не покупал машину. Скромный молодой человек. Очень добродушный и приятный в общении, хотя ни к кому в душу не лез. Но в любой момент был готов пообщаться. Мы сейчас видимся гораздо реже, но когда в последний раз встречались, мне показалось, что он даже и не изменился. На нем никогда не отражались трофеи и личные награды.

Мне сложно назвать прямо близких друзей Юры, помню, что он очень сдружился с Чиди Одиа, они жили в одном блоке. Близкие друзья у него были до ЦСКА, они присутствовали на свадьбе. Это, кстати, тоже характеризует человека: на свадьбе у него были его приятели с Тамбова, друзья детства. То есть он сохранил все контакты. Да он и не мог по-другому.

Тогда мы особо не знали, но ближе к уходу в «Челси» заметили его страсть к Великой Отечественной войне, он глубоко изучал эту тему. У него огромная коллекция, планирует открыть целый музей.

Виктор Панченко:

– Юра в общении закрытый, стеснительный. Воспитанный, его отношению к окружающим и к работе можно только завидовать. Знает цену труду, что только с помощью него можно чего-то добиться. Я и своего сына таким воспитываю. Никакого зазнайства. Юра ведь поэтому и играет. Все думают, что когда-то закончит, а он бегает. Хотел закончить, когда со Слуцким поругался, а я ему говорил: «Играй, пока колени не сотрутся». И он играет.

У него всегда была мечта иметь дорогую машину. Когда в ЦСКА начались серьезные зарплатные выплаты и премии, он купил две-три машины – BMW и Mercedes. Мы все боялись, говорили: Юр, зачем тебе эти новые машины? Он отвечал: у меня была мечта детства – купить дорогую машину. Могу позволить – и слава Богу.

Вячеслав Чанов:

– Жирков – настоящий спортсмен. Знаете почему? Потому что на поле становился другим. В жизни – тихий, скромный, прекрасный человек. Не видно и не слышно. Улыбчивый, любил шутить и понимал шутки. А на поле очень самоотверженный, себя никогда не жалел.

Легионеры всегда с ним находили общий язык, потому что видели, какой Жирков футболист. Ведь в первую очередь отношение к игроку строится исходя из того, что он показывает в матчах. Юра быстро завоевал авторитет.

Я даже помню, что мы с тренерами никогда за него не беспокоилась. Не обсуждали с Газзаевым. Жирков никогда к себе ничего не притягивал. Обсуждали только схемы и его манеру игры.

Алан Прудников, агент. В 2009-м мог устроить Жиркова в «Барселону»:

– С Юркой мы познакомились, когда он приезжал к нам в «Спартак» на просмотр. А позже встречались в общих футбольных компаниях, когда он был уже игроком ЦСКА.

Юра абсолютно приземленный, скромный, у него доброе сердце. В нем нет и доли звездности, он настоящий – без фальши. Помню, однажды пригласил его на благотворительный матч, который я организовывал в помощь тяжелобольным детям. Так после игры почти все знаменитости попрыгали в машины и уехали, а Юра больше часа фотографировался и давал автографы всем детишкам, никого не оставил без внимания.

Сергей Шестаков:

– Когда я вернулся из Казахстана, тренировал платные группы ЦСКА, и у меня сын Юрки занимался. Очень интересный пацан. И Юрка насколько всегда был спокойным, таким и остался. Никогда не подходил, чтобы рассказывать, как нужно тренировать. Все такой же скромный достойный человек, очень терпеливый.

Жирковым интересовалась «Барселона», он понравился Гвардиоле. Но ЦСКА ответил, что все готово с «Челси»

Алан Прудников:

– Предложение от «Барсы» было в июне, недели за две до перехода Юрки в «Челси».

Все решил случай. Так получилось, что наши жены из Калининграда, я летел туда из Москвы и обратил внимание на заголовок газеты у мужчины, который сидел напротив. Сейчас точно не вспомню, но там было что-то вроде «Юрий Жирков: «Мечтаю играть за «Барселону». Приземлившись, я позвонил Юре, он находился в отпуске как раз в Калининграде. Я поехал в ресторан, где он был с друзьями, и сразу его спросил: «Барселона» – это правда твоя мечта?» Он сказал «да», и тогда я решил попробовать ее осуществить.

Я позвонил Мехе Кодро, бывшему футболисту «Барселоны» (босниец, был в «Барсе» Кройффа в сезоне-1995/96 – Sports.ru), с которым играл мой отец. Кодро моментально связал меня с президентом Жоаном Лапортой, которому я описал всю ситуацию. Он меня выслушал и сказал, что решать нужно Гвардиоле. Пока мы с Юрой сидели в ресторане, мне перезвонили из руководства «Барсы» и сказали, что Юра интересен клубу. Пеп лично хочет с ним поговорить. Когда я это сказал Юре, он застеснялся и сказал, что не знает языка, ему неудобно.

На следующий день я вылетел на переговоры в Испанию, провел с руководителями клуба несколько встреч. Обсуждалось много деталей: зарплата, уход Сильвиньо в «Манчестер Сити» – как раз открывалась позиция для Юры. Он мог играть ниже или выше Эрика Абидаля, мог по всей бровке. Обсуждали гипотетическую сумму трансфера, нужны были дополнительные средства на сделку, потому что тогда осуществлялся обмен Это’О на Ибрагимовича с доплатой в районе 50 миллионов евро – очень серьезные деньги. В общем, было очень много деталей и факторов, которые должны были срастись. Но попробовать стоило.

Мне трудно сказать, как Юрка отреагировал на такой вариант, потому что он мастер скрывать эмоции. Все это происходило в очень короткий промежуток времени, буквально считанные дни.

Сделка сорвалась, когда «Барселона» прислала официальный запрос в ЦСКА. Но в клубе дали понять, что игрок переходит в «Челси». И тогда спустя 2-3 недели «Барселона» переключилась на Максвелла из «Интера».

Помню, когда Юра уже играл в «Челси» и у него были проблемы с игровым временем, я ему позвонил и сказал, что «Милан» ищет левого полузащитника. И что я предложу его руководству, если он не против. Юрок ответил, что ему это было бы интересно. Но, к сожалению, что-то не срослось между клубами, и мы с моими голландскими партнерами активировали вторую опцию: так состоялась сделка Урби Эмануэльсона из «Аякса» в «Милан». А Юра через полгода перешел из «Челси» в «Анжи».

Евгений Алдонин:

– Помню какой-то момент, что Юра не особо был рад переходу в «Челси». У него было большое желание перейти в «Барселону». Но все равно он правильно сделал, что ушел. Все-таки «Челси» в тот момент был одним из лучших клубов Европы.

А с «Барселоной» вроде не дошло до конкретики, «Челси» был настойчивее и сделал все быстрее.

Сергей Шестаков:

– Как-то я был на турнире в Минске, который всегда проводился в конце января, там играли сборные до 19 лет. И там я познакомился с Яном Ржичкой – это селекционер, который привел в «Челси» Чеха, а потом работал в «Манчестер Сити». Мы с ним всегда общались на турнирах, были приятельские тесные отношения. Он со мной делился какой-то информацией, и я с ним. Обсуждали и Жиркова. Скауты ведь едут за каким-то отдельным игроком, а попутно находят еще варианты. И в какой-то момент он зачастил к нам: раз приехал, два приехал, три приехал. По-моему, «Челси» тогда смотрел на левый фланг Билялетдинова, но спустя пару месяцев в «Челси» оказался Юра.

Когда он ушел, мы усилили поиск левого полузащитника. Уход Юры предполагался, но помню, что все случилось как-то быстро и неожиданно. А хорошие крайние полузащитники – это очень дефицитная позиция.

После ухода Юры мы в первый раз нарушили два принципа. Первый – не покупать иностранцев старше 23 лет. Второй – чтобы у иностранцев не было в биографии топ-клубов. А купили мы Марка Гонсалеса. Ему было 24, он прошел «Ливерпуль». Долго его смотрели, очень понравился, но настораживало, что он часто травмируется. Хотя не сказать, что он был хрустальный, потому что все травмы очень серьезные. Помню, Чили с кем-то играл в отборе: прострел с фланга, он переводит мяч дальше головой – и в него врезается соперник. Марка унесли, непонятно, как он остался жив. И все травмы у него были такие – человек попадал под танк.

Жаль, что в ЦСКА не сложилось. Но только после ухода Юры стало ясно, насколько была важна его фигура. В ЦСКА за все время, кажется, слева игроков такого уровня и не было. Так стабильно хорошо точно никто не играл. Поэтому Жирков – это важная и яркая часть истории красно-синих.