- Думаю, эта тема должна быть вам интересна: насколько изменилась игра вратаря за последние, скажем, лет 50-70? С полевыми игроками все более или менее ясно, а что по вратарям?

- Мне было лет пять-шесть, когда отец купил кассету «500 лучших голов чемпионатов мира». Начало 90-х – непростое время для России, переломное, всем трудно тогда жилось. Поэтому цветной телевизор, видеомагнитофон и шедевральная кассета – что-то из области сказок. Я ее тысячу раз пересматривал, запилил до дыр и помню наизусть с любого места.

Скажу так: техникой, которая сейчас считается нормой, вратари прошлого, конечно, похвалиться не могли, потому что футбол был достаточно простой, конкретный. И мяч такой же: 100-килограммовый кожаный снаряд, до поры до времени – со шнуровкой. Выносится с удара – дай Бог если до центра, летает в основном по прямой. Куда идет – там и окажется, в сторону не вильнет.

С полевыми игроками ясно, говорите? Беккенбауэр берет мяч, половины которого не видно в высокой траве, пешком доходит до центра, внимательно смотрит по сторонам и начинает аккуратно раздавать по адресам – примерно об этом речь?

- Именно об этом. При всем бесконечном уважении к немеркнущим звездам.

- Да, пропасть между «тогда» и «сейчас» такая, что порой кажется, будто идет замедленная съемка. Это и вратарей прямо касается. Нам с каждым днем все труднее жить. Великим вратарям прошлого в наших реалиях, мне кажется, тоже пришлось бы тяжко: новые скорости, новые мячи и бутсы, новые финты, амплуа, тактики. Удивительные вращения, безумные траектории…

- Вот это часто приходится слышать в разных формулировках – как вратари жалуются на мячи.

- Уже лет 20 жалуемся, наверное. Где-то с 2002-го, когда Роналдинью завалил с фланга за шиворот Симэну в четвертьфинале чемпионата мира. Это был, по-моему, первый «Адидас», который летал как хотел. Кому выгодно, быстро поняли: мяч, оказывается, тоже может творить чудеса.

- И в погоне за «Show must go on» футбольная индустрия назначила жертву: вратаря.

- Вратарь – последний в очереди за счастьем. И не только в мячах дело. Посмотрите правила: все новации – в пользу атакующей стороны, во имя зрелища.

Но мячи – да, особая песня. В 2004-м, когда Георгий Саныч Ярцев, светлая ему память, взял меня на Европу, играли «Ротейро» – серебряные такие, помните? Вот они летали – отвал башки! У нас база в Фару была, поле метров 120, наверное, - португальцы любят большие поля. Я с линии штрафной до противоположных ворот добивал, не напрягаясь. Молодой был, понятно, ноги помощнее, но сам факт...

Я их все помню - «Ротейро», «Джабулани», «Бразука», «Телстар» и дальше по списку. Помню недовольство Меолы, Буффона, Куртуа и многих других. Но что толку жаловаться? Индустрия хочет делать шоу, а вратарская голова на плахе – разве жертва? Сделать из вратаря дурака – норма для современного футбола. Люди смотрят со стороны, ржут: во валенок, с 30 метров пустил! А нюансов не видят, не понимают.

- Узнаете любой мяч «в лицо» с закрытыми глазами?

- Без перчаток – думаю, да. Хотя индустрия уверяет, что они одинаковые. Сейчас знаете какая история? Мячи становятся чуть-чуть пластиковыми, когда подмерзают. От них ноги-руки болят. РПЛ играет такими «Найки» уже пару лет – достаточно стабильный мяч, он мне нравится по одной причине: умеет летать прямо. Виляет, но в пределах разумного. При этом когда «плюс 20» – пуля, ближе нулю – пластик. Даже через латекс чувствуешь отбитые руки.

- Полевые игроки что на эту тему говорят?

- Они тоже любят поворчать, но дело в том, что для полевого мяч – в любом случае управляемый снаряд. И обувь теперь такая, что мяч к ней сам липнет. Я когда бью вратарям на разминках, на тренировках – восемь из десяти кладу по заказу в любую точку. Раньше таких снайперских высот не достигал.

***

- Еще немного ностальгии. Почему Лев Яшин считается величайшим вратарем всех времен и народов? Профессиональное мнение: «В понимании футбола ему не было равных. Он пропускал мало не только потому, что хорошо стоял в воротах, – в его время играли великие люди, ничуть не ниже по уровню мастерства. Но Лев Иванович опережал время именно в понимании футбола».

- Все так. Он сразу несколько страниц этой книги перевернул. У меня с детства закладка в голове: знаменитый пенальти на «Уэмбли», который Лев Иванович, играя за сборную мира, взял намертво. Сколько раз слышал: да Маццола же почти по центру бил! А я отвечаю: ты упади именно по центру и именно так – чтобы мышь не проскочила.

Или другой кадр, тоже на века, когда он смахивает своей ручищей мяч из ближнего угла: знал ведь, чувствовал, предвидел развитие. Таких моментов очень много. Что вы, такая классика!

Понятно, что «пенки» бывают у всех, включая самых великих: и за шиворот повесят, и между ног сунут. Яшин – не исключение. Но чтение игры! Эти выходы за штрафную, ввод мяча рукой – космос же для середины прошлого века. И в его действиях не была хаоса, вот в чем фишка. Он всегда знал, что нужно делать. Удивительно, просто непостижимо! Я вратарским зрением вижу: вот не шаг даже, а фаза шага, обозначенное направление – но на мгновенье раньше, чем ты поймешь, что будет дальше. А Лев Иваныч р-р-раз – и уже там, где надо.

Я не был с ним знаком, мы почти не совпали во времени. А с Валентиной Тимофеевной – да, посчастливилось. Часто по телефону общались, она поздравляла с победами, с наградами. Яшины, кстати, недалеко от нас жили. Мой маршрут из дома на Песчанку проходил под знаменитым белым балконом. Может, знак?

- «Вратарь моей мечты» смотрели?

- Без оценок, ладно? Скажу так: я понимаю, что есть законы жанра, что зрителю нужна «картинка», сюжет, драма – то, что зацепит и даст кассу. Понимаю, нет вопросов. Но лично мне хочется правды. Не надо выдумывать ничего, пожалуйста! Не надо создавать эти параллельные миры, я не хочу смотреть Голливуд. Просто расскажите судьбу – Яшина, Стрельцова, Харламова, Черенкова. Кто как играл, жил, думал, страдал, веселился, болел, пахал, отдыхал.

Сделайте правду, а соберет она кассу или нет – другой вопрос. Но сила по-любому в правде, мы же это знаем. Вот мое мнение.

***

- Тренеры вратарей, с которыми вы работали, – знаковые фигуры. Как на подбор.

- Да, мне сказочно повезло: по всей карьере меня сопровождали великие вратари. Именно великие, эпохальные.

Юрий Павлович Пшеничников. Это еще старая Песчанка, поля, которые мы называли «городками». Тренер по вратарям тогда был скорее исключением, чем правилом, Юрий Палыч приезжал раза три в неделю и проводил с нами индивидуальные тренировки.

Потом, когда уже немножко жизнь поменялась, когда более или менее стали понятны перспективы, был Владимир Александрович Астаповский, еще одна легенда ЦСКА. В сборной Москвы меня тренировал Ринат Файзрахманович Дасаев. Дальше – Игорь Николаевич Кутепов. И, наконец, Вячеслав Викторович Чанов.

Кажется, конкурентов в этом плане у меня просто нет. Вовремя вправили мозги, поставили технику, научили правильно вести себя на поле и в жизни. Сейчас кажется, будто я всегда четко понимал, чего хочу добиться и что для этого требуется. Но я ведь не сам дошел до этого понимания, вот в чем штука.

- Можно ли обучить юного вратаря ледяному спокойствию? Как-то сомнительно.

- Мне не раз задавали этот вопрос, а я размышлял над ответом. Пришел к такому выводу: тут тоже повезло, потому что с самого детства я играл за команды победителей. До десяти лет – за 1984-й год рождения, потом перешел в 1985-й, к Павлу Григорьевичу Ковалю, - и пошли зарубы в первенстве Москвы. У нас очень сильная была команда. Если разложить мою коробку с медалями, там процентов 80 – за первые места, остальные 20 – за вторые.

А потом сами знаете, куда я попал, какой мощный ЦСКА был у Газзаева: и по игрокам, и по личностям, и по задачам.

Привычка побеждать – очень ценная штука. Она помогает сохранять спокойствие в нужный момент.

- У вас есть достойный предшественник – Дмитрий Харин, который в 16 лет прочно встал в ворота «Торпедо» и начал гонять по полю таких легендарных людей, как Шавейко, Пригода, Полукаров, Сочнов...

- Мы с Дмитрием Викторовичем однажды виделись – в Лондоне в 2004-м, когда играли с «Челси» в Лиге чемпионов. Он, помню, советы давал, я внимательно слушал.

- Сергей Овчинников, работавший с вами в сборной России, говорил мне: «Ну чему я могу научить Акинфеева? Он все умеет. А я-то средний был вратарь».

- Да-да, конечно. Узнаю Сергея Ивановича. Средний вратарь не возьмет столько титулов, не сыграет четыре десятка матчей за национальную сборную, не уедет в топ-клуб Португалии. Средний вратарь ни при каких условиях не станет настоящим лидером целого поколения, истинным Боссом. И мы с ним, кстати, не только в сборной работали: были еще семь лет в ЦСКА.

Мое убеждение: Овчинников – один из сильнейших вратарей в новейшей истории. Эпоха. Глыба настоящая! Недавно с ним виделись, вспоминали дела минувших дней. Когда Семин в 2005 году принял сборную России, у них, как я позже узнал, был разговор на тему «кому играть». Сергей сказал однозначно: «Пусть Игорь стоит», и Юрий Палыч доверил мне полный цикл.

Поступи Овчинников иначе – кто знает, как сложилась бы жизнь? Понятно, что ЦСКА – отдельная история, но сборная есть сборная.

***

- Ваш опыт, статус и регалии уже позволяют смотреть на футбол из ворот тренерским взглядом. С точки зрения подсказа футбол тоже изменился? Есть мнение, что зона прямого вратарского влияния простирается теперь до середины поля, и это самый минимум.

- Не думаю. Скорости выросли во всех измерениях и продолжают расти: скорость мысли, исполнения, движения, скорость полета мяча. По моим ощущениям, вратарский подсказ плавно отходит на второй план.

- Вот как? Почему?

- Потому что выросла также интенсивность общения полевых игроков. Если команда плохо общается, вратарь ей ничем не поможет. В процессе участвуют все, переложить ответственность на вратаря, как было раньше, например, при розыгрыше стандартов, уже не получится. На поле 11 человек, и если между ними нет непрерывной, постоянно работающей «химии» - это проблема.

Футбол – коллективный вид спорта. Не теннис, не бокс, где ты можешь напихать сам себе, разозлиться, настроиться, пойти вперед и выиграть бой. Нет, такие методы в футболе не работают.

В прошлом сезоне был яркий тематический пример. Декабрь, последний матч года по календарю, играем в Краснодаре. 0:0, все понимают, что дело катится к ничьей. Ничего, как говорится, не предвещает. Но на 93-й минуте «Краснодар» разыгрывает стандарт, трах-бах – и Кривцов вдруг забивает. Как – никто не понял, и я в том числе. Вратарь зазевался, полевые выдохнули раньше времени, никто никому ничего вовремя не подсказал. Доли секунды без «химии» – и мы проиграли важный матч. И со скамейкой обязательно нужна «химия», и с технической зоной.

Вспоминаю себя молодого – до всего было дело! С братьями и Игнашевичем друг на друга наорались, кого-то похвалил, кому-то напихал, соперникам что нужно объяснил, с судьей разобрался – ф-ф-фух, выиграли, все хорошо. Обнялись, посмеялись, разошлись по домам.

Сейчас иначе. И футбол немножко другой стал, и футболисты. Да и ты другой – где-то себя тормозишь, успокаиваешь: «Ну хорош, тебе 38, ты уже наорался в этой жизни». Мозгом, на опыте, понимаю: иногда надо какие-то эмоции и на скамейке дать. А я вот не хочу. Сижу себе и посвистываю. Чувствую, что абсолютно спокоен.

- Мудрость – вот как это называется. Потому и спросил вас про трансформацию взгляда.

- Стану я тренером или нет? На принятие решения есть как минимум полтора сезона, пока действует контракт. Я себя еще не совсем в этом смысле понял. Но точно знаю, что такой выраженной тяги к тренерству, какая всегда была, например, у Васи и Леши Березуцких, не испытываю.

Моя задача, по большому счету, не меняется вот уже много лет: нужно дать команде максимум. Что будет дальше – покажет время.

- Дальше, хочется верить, будет новый контракт. 38 – разве возраст для вратаря?

- Мне, бывает, говорят, округляя глаза: «Ты уже 20 с лишним лет в воротах ЦСКА!». Нет, ребята, гораздо больше: скоро 35. Мой путь в футболе начался с пяти лет, когда меня отец в манеж привел. На первой тренировке я побегал, а уже на второй начал падать и прыгать.

- Вообще не похоже, что вы устали от футбола.

- От игры в футбол не устал. От шума, от ругачки какой-то, от лишних эмоций – да. Ноябрьский матч со «Спартаком», когда пошел этот замес во втором тайме, – лучшее подтверждение. Раньше и думать бы не стал, залетел бы в самую кучу, и будь что будет. Но это время ушло. Понимал: прибегу туда с квадратными глазами – что от этого изменится, кому станет легче, кому поможет? Нет, лучше с судьей на правах капитана потом поговорю.

Наверное, надо пройти в футболе какой-то путь, чтобы именно такое было понимание.

***

- Фабио Капелло однажды сказал, что нет в штабе позиции важнее, чем тренер вратарей. Сколько тут правды?

- Если так сказал Капелло, значит, правды – процентов примерно 100. Нет ни одной причины сомневаться в уровне Капелло. Но это его видение. А я расскажу другую историю.

Собираемся на Евро-2008, работаем, готовимся. Подходит к нам со Славой Малафеевым и Володей Габуловым Хиддинк с интересным вопросом: «Скажите честно, парни, вам нужен тренер вратарей?». Мы такие: «В клубах у всех есть. Наверное, нужен, но решать вам». – «Хорошо, я подумаю».

Подумал, следующим утром говорит: «Поедете без тренера». Гус нас потом и разминал, и на тренировках не прочь был постучать по воротам – через шутку, как он любит. Но всю вратарскую программу мы, по большому счету, выполняли сами, втроем. И не очень-то напрягались, если честно.

Что по итогу? По итогу так.

На Евро-2008 я поехал без тренера вратарей, после первой травмы крестов – нога еще побаливала, честно говоря, хотя никто об этом не знал, – и мы дошли до полуфинала, причем я стал лучшим вратарем турнира по числу отраженных ударов.

А на чемпионате мира в Бразилии совершил грубейшую ошибку, которая стоила слишком дорого. Работал в охотку, находился на пике физической формы и эмоционального состояния, потому что за три дня до отлета у меня сын родился. Проживал, словом, лучшие дни в своей жизни – но пропустил гол, который перечеркнул работу огромного количества людей и надежды всей страны.

Где тут логика? Ее нет. Ты можешь ломать голову с утра до вечера, рассказывать красиво о чем-то, предполагать, мечтать, делать выводы – а футбол в любом случае решит по-своему.

- Я бразильскую тему, честно говоря, не хотел поднимать. Она, во-первых, избитая, а во-вторых, не самая приятная.

- Ну почему? Футбол – такая странная штука, знаете... С позиций сегодняшнего дня я понимаю, что именно так все и должно было тогда случиться. И ни о чем не жалею, честно. Мою ошибку не отменить – она очевидная, нелепая, весь мир это видел и знает. И я ее сразу признал. Но если бы не было Бразилии-2014 – не было бы и России-2018. Так вижу.

***

- Вы давно расстались со сборной, но тема «Кто он – наследник Акинфеева?» до сих пор в тренде. Так и нет единого мнения – кто же следующий «номер 1»?

- Все.

- Сейчас Матвей Сафонов в лидерах – хотя бы потому, что играет в большом европейском клубе. В курсе деталей его битвы с Доннаруммой?

- Знаете, с появлением третьего ребенка постороннего футбола в жизни стало совсем мало. Весь мой футбол – это ЦСКА. Я не смотрю практически ничего, если не считать обзоров и хайлайтов. И прессу фильтрую. Главное – держаться в русле, а детали в мой образ жизни уже не помещаются. И слава Богу.

Так что за Матвеем я не слежу. Пожелал ему от всей души удачи, конечно, и хочу, чтобы все сложилось правильно. Но что там у них в Париже происходит –личное дело Матвея и Джанлуиджи, их амбиции, их жизнь. Пусть бьются дальше.

- У Сафонова перед остальными «наследниками» есть большое преимущество: человек играет в топ-турнирах за топ-клуб.

- Это да. Но дело в том, что играть в любом случае надо постоянно. Нет большой разницы – сидеть на лавке, скажем, в ЦСКА или в «Барселоне».

Если честно, мне очень жалко нынешнее футбольное поколение. Вот реально – жалко. Я пацанам искренне сочувствую и понимаю, как же повезло мне. Чемпионаты мира, Европы, Лига чемпионов, победа в Кубке УЕФА, больше 100 матчей в еврокубках!

Бывает, зависнешь в этом осознании: ты ведь играл против всех команд из всех рейтингов! Против всех клубов, против всех сборных, во всех странах мира. И что особенно греет душу – против звезд, которые прямо на твоих глазах творили историю футбола. Педру Паулета, Матея Кежман, Адриано, Франческо Тотти, Майкон и далее по бесконечному списку – у молодых спросишь, кто такие, а они не всех знают, не помнят, не понимают, о ком речь. Вот такой я мамонт.

Но я совсем недавно к этому пониманию пришел, если честно: как же это было круто! Поднять бы список звезд, против которых играл и вместе с которыми, – классная была бы история. Когда-нибудь я это сделаю. Приятно будет вспомнить, кто чаще всех мне забивал.

- Как думаете – кто?

- Наверное, Серхио Агуэро. Мы с «Манчестер Сити» в 2013-2014 годах четыре раза бились в Лиге чемпионов. Из десяти мячей Агуэро забил пять.

***

- Вратари – особая каста. Столько ходит баек про вашего брата, столько разных историй! Но мы говорим о серьезных вещах, поэтому вопрос такой: правда, что вратарь взрослеет раньше полевого игрока? И в футбольном плане, и в целом по жизни.

- Вот не знаю. Наверное, каждому свое. Давайте про ЦСКА в этом контексте, хорошо?

Я к Славе Торопу очень тепло отношусь, очень хочу, чтобы он рос и мужал. Помню, как его 15-летнего подтягивали к работе с основным составом. Сейчас Славе 21. Вспоминаю себя в этом возрасте, смотрю на Славу – разница есть, скажем так. И заметная. В каких-то моментах он до сих пор не повзрослел.

Защитник к нему подходит, забирает мяч, сам выбивает или разыгрывает – я глазам своим не верю, для меня это шок. Говорю ему: «Слава, ты вообще зачем нужен? Какими важными делами занят в этот момент? Ты хотя бы раз в жизни видел, чтобы у меня кто-то мяч забрал?».

Или такой аспект вратарского взросления: если на выходе тебя прессанули – ответь! Ты – хозяин штрафной площади. Не надо никого убивать, драться не надо, но подойди, блин, объясни человеку, что к чему да почему. Нормальный – поймет.

Вы же, наверное, помните эту историю с Короманом из 2004-го, когда он мячом в голову мне засадил, а я вскипел? Эпизод некрасивый, он никому пользы не принес: команда потеряла очки, мне влупили длинную дисквалификацию и штраф. Но по-футбольному, по-спортивному – это нормально. Если время назад отмотать, я бы точно так же поступил. А Короман с тех пор, когда против ЦСКА играл, очень уважительную держал дистанцию. Понимал: чуть что – братья, Серега и Шемба его наизнанку вывернут.

У Валерия Георгиевича команда была именно такая: кто нашего тронул – сразу в сетку загоняют. Поэтому мы и были чемпионами. Все знали, и не только в России: если игра не складывается – они же злые, упрямые, они же бешеные, эти «кони». Заведутся, напрягутся и все равно дожмут.

Сейчас все немножко иначе. Я когда реверансы вижу, начинаю проводить в команде воспитательную работу: «Тебя или партнера твоего раз зацепили, второй – обозначили агрессию, претендуют на игровую территорию. Ты посмотрел укоризненно, плечами пожал и побежал дальше. А раз так – жди следующего наезда, он обязательно будет. И обижайся потом только на самого себя.

- Примерно это я имел в виду, говоря о тренерском взгляде.

- Ну, может быть. Я к тому, что если ты в свои 20-25 весь из себя такой спокойный и хладнокровный, - может, не стоит заниматься профессиональным футболом?

- У вас перед Торопом гигантское преимущество: вы к 21 давно выиграли конкуренцию, считались основным вратарем ЦСКА и национальной сборной...

- Слава Тороп очень талантливый вратарь и парень сам по себе замечательный. Я верю, что все у него будет хорошо. Сейчас он просто под раздачу попал. Бывает.

- Он слышит от вас все эти слова?

- Конечно. Слышит и слушается.

- Однажды, лет десять назад, я поинтересовался у Чанова: можно ли выиграть конкуренцию у Акинфеева? Вот что он ответил: «Конкурировать с Игорем, конечно, можно, как с любым другим человеком. При одном условии – если он остановится и перестанет работать над собой. Если он, давно находящийся в статусе маэстро, перестанет ежедневно играть гаммы».

- Вячеслав Викторович в любом случае на порядок лучше меня разбирается во вратарском деле. Знаете, что за эти годы изменилось? Иногда не хочется выходить на тренировку: то колено ноет, то спина плохо гнется, то кисть болит. Но я понимаю, что Дмитрия Сергеевича Крамаренко, который сейчас тренирует вратарей ЦСКА, подвести не имею права. Пусть по легкой, в режиме помощи Сергеичу, но все равно выйду. И главный тренер должен видеть, что вратарь – с командой. И команда должна понимать: пусть он не прыгает сегодня по углам, но он – с нами. Это ключевой момент по всей карьере.

- Конечно. Речь же о легенде идет, а не о рядовом футболисте.

- Рядовой Акинфеев – нормально. Мне нравится.

***

- «Кубку Акинфеева» уже шесть лет. Что вы вкладываете в этот проект? Я не про деньги, а про смыслы.

- Очень просто все: хочется сделать не один из лучших, а лучший детский турнир в России. Такую мы взяли на себя ответственность: чтобы каждая команда, которая принимает участие в нашем турнире, знала, что это – вау! В основе идеи лежит немножко личная история, потому что я в детстве кое-чего недополучил, как мне кажется. Именно в соревновательном плане. У нас чемпионаты России были раз в год и первенство Москвы, и каждый раз – одни и те же соперники. Поэтому в этом году в нашем Кубке приняли участие уже 20 команд, в том числе – из Минска и Донецка. В следующем планируем пригласить Бразилию с Китаем.

Мы все по максимуму стараемся делать. Это, знаете, как растить ребенка: вот он грудничок, вот встал и пошел, вот говорить начал. А ты смотришь, радуешься и хочешь дать ему еще больше – все дать, что в твоих силах. Мы обязательно будем дальше развиваться.

Я хочу, чтобы ребята четко знали: их везут на крутой турнир, потому что Игорь Акинфеев – нормальный пацан, а не блатной игрочок. И почему Игорь Акинфеев не может сделать супертурнир имени себя, если судьба подарила такую возможность?

В конце концов, чем больше хороших турниров, тем правильнее отношение к футболу. И у детей, и у родителей.

***

- Финальный вопрос – самый простой. А может, самый сложный, как знать. Ваш топ вратарей за всю историю игры?

- Только это не рейтинг будет, тем более что я почти всех уже в нашем разговоре вспомнил. И Льва Ивановича мы сразу выносим за скобки. Лев Иванович – отдельно.

По детству у меня на первом месте значился Черчесов. Легко, говорят мне, быть сильным вратарем в сильном «Спартаке», а я отвечаю: ты сначала попади в этот сильный «Спартак» да посиди не один год за спиной Дасаева.

Дасаев – тоже в топе на все времена. Однозначно. Игра на выходах, пластика, эстетика, надежность – конечно, Дасаев великий вратарь. Вот же парадокс: два спартаковца уже…

- Да, подозрительно.

- Еще Овчинников особняком стоит в моем условном личном рейтинге. Как мы рубились с «Локомотивом»! И какой он был могучий во всех отношениях – и как вратарь, и как личность.

Ну и великий мастер вратарского искусства Чанов – учитель, наставник, футбольный отец.

Вот мои вратарские иконы.