ЦСКА давно приучил к трансферной солидности. Только здесь научились находить футболистов там, где никто и не думал их искать, продавать Юрия Жиркова за 24 миллиона евро в «Челси» или покупать игроков всего за три часа. По крайней мере на российском пространстве армейская селекция выглядит едва ли не эталонной. Открытие новых имен в клубе давно поставили на конвейер. Каждый новый сезон ЦСКА, подобно карточному крупье, любезно дарит нашему чемпионату джокеров, а европейцы продолжают толкать друг друга в очередях за ними. Хонда, Думбия, Вагнер, Дзагоев, Акинфеев, Тошич — здесь всегда есть чем полакомиться. Красно-синие, конечно, лакомят не без пользы для себя, но, как говорится, без фанатизма. Самим нужнее.

Генеральный директор ЦСКА Роман Бабаев на похвалы реагирует сдержанно, слегка улыбаясь. Объясняет: волшебства тут нет. Работа, работа и еще раз работа.

Образование делает из футболиста человека

— У нас частный клуб, поэтому мы стараемся максимально рационально подходить к любому проекту: будь то трансфер или чартерный рейс команды на выездную игру, — объясняет Бабаев. — Любое приобретение ЦСКА проходит ряд согласований. Предположим, требуется усилить какую-либо позицию на поле. Селекционеры предлагают несколько кандидатур, из которых в итоге выбирается одна-единственная. Далее к работе подключается тренер­ский штаб. Мы, как менеджеры, изучаем общую информацию: менталитет, семейное положение, образование, уровень внутренней культуры и так далее. Если предлагают устраивающего футболиста, но его человеческие черты и другие психологические факторы не будут идеальными, сделка, скорее всего, оформлена не будет, потому что один раз мы уже обожглись. Я говорю о Рамоне. Возможно, по уровню таланта он был сильнее Даниэля Карвалью. Но нас предупреждали, что у него есть проблемы и с менталитетом, и с характером, и с дисциплиной. Ничего страшного — думали мы — перевоспитаем. Что из этого вышло, вы знаете. Но самое главное, та ошибка нас многому научила. Еще раз в этот омут клуб прыгать не станет.

— Какие еще согласования должна пройти кандидатура футболиста?
— На определенном этапе к делу подключаются акционеры. Они принимают в этом самое непосредственное участие: образно говоря, держат руку на пульсе. То есть не просто из газет узнают, кого приобрел ЦСКА, а по-настоящему участвуют в переговорном процессе и анализе той информации, которую получают из селекционного отдела.

— Сколько времени вы наблюдаете за игроком перед его приобретением?
— Минимум полгода. Если, конечно, речь не идет об игроках уровня Вагнера Лава или Гонсалеса. Чилиец был исключением из правил, поскольку у нас на тот момент ушел в «Челси» Жирков. Тогда требовалось срочно закрыть брешь в составе, поэтому выбор пал на Марка. Он постоянно был на виду и выступал за свою национальную сборную, так что его уровень не вызывал никаких сомнений. Кстати, похожая ситуация была и с Зораном Тошичем.

— Другие исключения бывают?
— Да. Например, молодые Виллиан и Эвертон Силва. Мы крайне редко приглашаем на сбор с первой командой малознакомых футболистов. В данном случае тут всего десять, а то и пять процентов успеха. Мы стараемся таких экспериментов не проводить, потому что у нас есть определенные правила и соответствующая им дисциплина. Однако в данном случае мы решили взять на себя определенный риск, ведь нас сразу предупредили, что никаких гарантий, что это будущие Вагнеры и Карвалью, совершенно нет. В итоге Виллиан зарекомендовал себя неплохим, качественным футболистом, хотя еще очень молод. Будем следить за ним и в дальнейшем.

Трансфер за три часа

— Сколько имен насчитывает список потенциальных приобретений ЦСКА?
— У нас не один такой список. Первый, более расширенный, включает в себя игроков возраста вплоть до 1997–1998 годов рождения, за которыми мы пристально следим. Это касается в основном дальней перспективы. Список футболистов, готовых с ходу заиграть в основном составе клуба, насчитывает порядка тридцати фамилий. В данном случае мы исходим из того, что на каждую позицию на поле должны претендовать по два-три кандидата, по­скольку футбол незастрахован от травм или незапланированных трансферов.

— Если эти «непредсказуемости» все-таки случаются, как быстро можете подписать кандидата на проблемную позицию?
— Скажу откровенно: мы можем найти замену очень быстро. Это, кстати, еще один из аспектов, который позволяет нам опережать конкурентов. В ЦСКА нет понятия «нормированный рабочий день». Если стоит определенная цель, используются все разумные средства для ее достижения. В том числе круглосуточное присутствие на работе или перелет из города в город, из страны в страну в течение нескольких часов. Так, с предложением по хорвату Ивице Оличу мы обратились в последний день до закрытия трансферного окна. Подписали все необходимые документы около пяти утра. Из более свежих примеров — Александр Цауня, которого ЦСКА взял в аренду до лета этого года. С ним, несмотря на определенные сложности, мы подписали бумаги за три часа. Просто было важно успеть заявить его в Лигу Европы. То есть все зависит от того, насколько хорошо вы стараетесь решить ту или иную проблему. Не пытаетесь найти тысячу оправданий, почему это невозможно, а наоборот, ищете тысячу решений.

— Сколько человек трудятся в селекционной службе клуба?
— На постоянной основе — четыре сотрудника под руководством главного скаута Антона Евменова. В то же время в России мы работаем с определенной группой людей — не обязательно профессионалами поиска. Это и тренеры, работающие в детских школах, и даже болельщики, хорошо разбирающиеся в футболе и обеспечивающие нас необходимой информацией по тем или иным кандидатурам. По всей стране таких людей порядка десяти человек. Кроме этого, у нас прекрасно налажен контакт с бразильскими селекционерами, которые очень здорово помогают. Как раз с их участием осуществлялись трансферы Карвалью и Вагнера. В Восточной Европе у ЦСКА также прекрасные связи: ведь не секрет, что те же Сербия и Хорватия регулярно поставляют талантливых футболистов, поэтому данное направление является одним из приоритетных.

— «Определенная группа людей», о которой вы упомянули, в ЦСКА не числится, ничем особым ему не обязана. Почему тогда они работают именно с вами, а не, скажем, с «Зенитом» или «Спартаком»? У вас есть право первой ночи?
— Нет, это хорошие партнерские отношения, проверенные временем. Именно поэтому они предпочитают работать с ЦСКА, а не с другими клубами. За нас говорит репутация, которую мы зарабатывали годами. Сейчас мы можем говорить о том, что нас знают, уважают и не опасаются вести с нами переговоры. Вдумайтесь: за всю историю российских чемпионатов ЦСКА остается единственным клубом, который ни разу не был ответчиком в Палате по разрешению споров: ни здесь, ни в УЕФА. Это говорит о том, что мы никогда никого не обманывали и даже в сложных ситуациях пытаемся урегулировать конфликт внутри нашей семьи. Ни один футболист ЦСКА не уходил из клуба со скандалом. Просто мы не кричим об этом на каждом шагу, но это тоже является большим подспорьем в ведении переговоров и в отношении тех людей, которые рекомендуют нам игроков. Другие клубы предлагают нашим людям более выгодные финансовые условия, но они предпочитают работать с ЦСКА, поскольку знают, что это надежно и абсолютно безопасно. Здесь их не подводили и не подведут.

— Удается ли покрыть вашими «щупальцами» сто процентов футбольного пространства?
— Нет, это было бы лукавством: мы охватываем около семидесяти. Хотя мы не стоим на месте и постоянно пытаемся совершенствоваться. Это касается и селекционной службы. В данный момент она проходит определенную реструктуризацию. С рядом сотрудников мы расстались, некоторых наняли на работу. Полагаю, скоро последует увеличение селекционного отдела. Но тут нужно понимать, что хорошего селекционера найти так же непросто, как и футболиста. Поэтому мы стараемся брать не количеством, а качеством. Можно иметь в штате и тридцать человек, но это не гарантирует успеха в работе.

Потолок высотой восемь миллионов

— Какова максимальная цена, которую ЦСКА готов отдать за приглянувшегося футболиста?
— Мы не готовы платить, к примеру, десять или пятнадцать миллионов евро. Нашим рекордом является приобретение Сейду Думбия у «Янг Бойз» за восемь. Мы о потраченных средствах не жалеем, поскольку уже через полгода выступлений в России его трансферная стоимость увеличилась почти вдвое. Цена ивуарийца — для нас потолок, причем не финансовый. Можно ведь купить футболиста и за восемьдесят миллионов. Во всем должен быть разумный подход. Никто не отрицает, что футбол — это бизнес. Бизнес достаточно убыточный, но все равно его надо стараться сделать прибыльным. А при подходе, когда вы отовариваетесь на 15–20 миллионов евро, можно сильно поплатиться. Это путь в никуда, и рано или поздно этот мыльный пузырь может лопнуть. Поэтому мы стараемся находить молодых, нераскрученных и перспективных футболистов, имена которых ничего не говорят даже дотошным специалистам. Например, того же Секу. Когда мы занимались трансфером Думбия, у него было предложение от одного из российских клубов, которое превышало наше. Однако, взвесив все за и против, футболист выбрал вариант продолжения карьеры именно в ЦСКА. Мы не участвуем в гонках вооружений, в аукционах и конкурсах на толщину кошелька. Если мы поймем, что другой клуб просто-напросто перебивает ставку, а клуб-продавец этому потворствует, отойдем в сторонку. Для нас не является целью что-то кому-то доказать.

— Зато ЦСКА не раз доказывал, что умеет выгодно продавать футболистов. Много ли удалось выручить за последнее время?
— Мы проводили исследования трансферной активности за десять лет и выяснили, что доходы превышают расходы на двадцать миллионов евро. Это очень неплохой показатель. Когда поступают сверхинтересные предложения в плане продолжения карьеры типа «Ювентуса», «Манчестер Сити» и так далее, мы не будем чинить препятствий. Пойдем навстречу, но и своих интересов тоже ущемлять не станем, поскольку умеем выгодно продавать. Но спортивный результат все равно остается приоритетом: первостепенной целью является построение команды, способной добиваться успеха.

— Понятно, что переговоры нередко срываются. О каких несостоявшихся армейцах вы жалеете больше всего?
— В свое время мы вели переговоры с многими футболистами, которые сейчас на виду. Это и Адебайор, и Нихат, и другие. Но больше всех раскрылся, конечно, Кака. А ведь когда-то мы имели ну руках подписанный с ним трудовой договор. Тогда Евгений Гинер пообещал, что если в течение двух-трех дней Кака поступит какое-либо суперпредложение, он не станет чинить препятствий. В итоге на бразильца вышел «Милан», и отказать в сложившейся ситуации было бы неправильно.

Российский клуб преследует нас по пятам

— Говорят, что Евгений Гинер предпочитает не вести переговоров с аргентинцами, поскольку считает, что они плохо адаптируются в ЦСКА…
— Это неправда. У клуба нет так называемых географических предпочтений. То, что многие футболисты приезжали к нам из Бразилии, является в своем роде совпадением. И Карвалью, и Вагнер, и Дуду принесли ЦСКА огромную пользу. Но все равно говорить о бразильском перекосе в селекции клуба было бы неправильным. Взгляните на нынешний состав: кого там только нет! Помимо Бразилии это Либерия, Кот-д’Ивуар, Сербия, Нигерия, Литва, Чили, Босния, Япония и Чехия. Откровенно говоря, мы с удивлением узнаем, что в некоторых командах существует негласное правило: не приглашать в команду чернокожих футболистов. У нас это невозможно: все определяет конкретная ситуация и необходимость в футболисте. Что касается аргентинцев, то у нас был Осмар Феррейра, который проиграл конкуренцию за место в стартовом составе Юрию Жиркову. Но это не значит, что в ЦСКА аргентинцев больше будет.

— Еще Гинер говорил о некоем джентльменском соглашении «Зенита» и ЦСКА — не переманивать футболистов друг у друга…
— Я слышал об этом. Да, ситуация складывается таким образом, что «Зенит» когда-либо забирал футболистов у всех конкурентов, кроме нас. Кроме того, в клубе существует определенная юридическая практика, которая позволяет застраховать себя от таких потерь. Не буду называть клубы и футболистов, но попытки увода у нас игроков предпринимались. Но, во-первых, были определенные контрактные ограничения, которые не позволяли просто так уйти из команды. Во-вторых, сами футболисты не горят желанием никуда уходить, что для нас очень ценно и важно. Все ребята знают, что если бы они захотели, то нашлось бы громадное число желающих их пригласить не только в России, но и за рубежом. Но для них важно, что они находятся именно в ЦСКА. Тут присутствует стабильность, сами футболисты доверяют руководству и предпочитают синицу в руках журавлю в небе.

— Насколько сильно вы ощущаете конкуренцию со стороны российских клубов?
— Она возросла. В свое время мы были первыми, кто пригласил футболистов такого уровня, которые защищали впоследствии цвета сборной Бразилии. Это и Вагнер, и Карвалью, и Дуду. За нами пошел и «Спартак», пригласив Веллитона, Моцарта, Кариоку и других. Знаю, что «Локомотив» очень активно работает на бразильском рынке. Та же ситуация и в Восточной Европе. Есть, конечно, и Африка. Мы зачастую следим за одними и теми же футболистами, общаемся с одними и теми же агентами. Соответственно, часто пересекаемся. Все бы хорошо, но зачастую наши топ-клубы сильно переоценивают тех или иных футболистов. Это, безусловно, создает не очень хорошую репутацию нашему чемпионату. Если ЦСКА, условно говоря, обращается к тому или иному клубу, тут же вспоминаются астрономические трансферы Данни, Бруну Алвеша, Карлоса Эдуарду. В Европе считают, что если могут другие команды платить столько, значит, может и ЦСКА. Доходит до смешного: в России есть команда, которая буквально идет за нами по пятам. Ее представители звонят либо агентам, либо напрямую в клубы и предлагают гораздо большие деньги. Пока наши партнеры ни разу не согласились на такой вариант, потому что удивляются подходу, когда клуб без предварительных переговоров просто перебивает нашу ставку, и все. Конечно, хорошо, когда нам кого-нибудь рекомендуют, но мы проверяем эту информацию очень тщательно. В любом случае ЦСКА старается полагаться только на себя.

Москва