Каким будет совместный российско-украинский чемпионат? Каковы основные принципы трансферной политики ЦСКА? Вернется ли в клуб Вагнер? Почему так долго строится стадион на Песчаной? Когда армейцы возьмутся за освоение азиатского рынка и с какими спонсорами не будут сотрудничать ни при каких обстоятельствах? Обо всем этом и многом другом речь шла во время мастер-класса, который президент ПФК ЦСКА Евгений Гинер провел для студентов факультета «Менеджмент в игровых видах спорта» бизнес-школы RMA.

Евгений Леннорович, закончилась первая половина сезона. Скоро откроется зимнее трансферное окно. Мы вас не будем спрашивать, кого ЦСКА хочет купить, вы ведь все равно не скажете…

Не скажу. У меня такое правило. Раньше говорил, но затем столкнулся с тем, что конкуренты, проведав о том, с кем мы ведем переговоры, сразу предлагают за этих игроков вдвое больше, чем мы. А я, вы знаете, в эти игры «кто больше заплатит» не играю. Я считаю, что покупать кого бы то ни было за любую цену нельзя, неправильно это. Какой бы ты ни был обеспеченный, а тысячу долларов за килограмм яблок платить глупо: сам же потом будешь себя идиотом чувствовать. Есть лишние деньги – пожалуйста, вон детские дома, вон дома престарелых… Но не все так думают. С Думбия у нас был случай… Мы с президентом «Янг Бойз» обо всем уже договорились, по рукам ударили. Ну, я думал: швейцарцы, солидные люди… А он мне звонит через какое–то время: вот, нам тут предлагают… Я сначала даже не понял, я не поверил, что такое может быть. Говорю: «Ты это о чем вообще? К чему?» «Нет-нет, – отвечает, --- ни к чему. Ты просто почитай…»

Да, ну и вот поэтому тоже мы не будем вас спрашивать, кого ЦСКА хочет купить, а просто попросим рассказать, как в вашем клубе ведется селекционная работа, как намечаются трансферные цели, как ведутся переговоры, кем принимаются решения?

Я вам скажу, что это вообще абсолютно неверное представление, что вот, мол, открывается какое-то там окно, и в этот момент все начинают заниматься селекцией, все тренеры бегут к президентам и просят купить им новых игроков. На самом деле все не так, по крайней мере – в ЦСКА.

У нас процесс селекции продолжается круглый год. Круглый год наша селекционная службы отслеживает футболистов по всем 11 позициям, причем намечает по несколько кандидатов на каждую. Потом, уже поближе к трансферному окну, тренер озвучивает, кто ему нужен, причем, я подчеркиваю, он называет не фамилию конкретного игрока, а позицию, которая , по его мнению, нуждается в усилении. Селекционеры на основании этого запроса готовят большой отчет об имеющихся у них кандидатах – с указанием не только их игровых характеристик, но и личностных, психологических, и много каких еще. Вместе с тренером и гендиректором они выбирают приоритеты: этого мы хотим в первую очередь, этого – если не срастется с первым, этого – как совсем резервный вариант.

Ну, и когда кандидатуры намечены и надо уже непосредственно говорить с клубами о трансферах, а с игроками о личных контрактах, к делу подключаюсь я. Знакомлюсь с отчетами, бывает, просматриваю видео игроков – правда, по-дилетантски, я же не так досконально разбираюсь в футболе, как тренер, я ему доверяю. Потом – переговоры. Если договорились – трансфер. Вот так примерно это происходит.

Сколько человек у нас отвечают за селекцию? Непосредственно в штате клуба – четверо, и еще один, скажем так, приходящий. А сколько народу по этому направлению с нами по всему миру сотрудничает… Я даже затрудняюсь сказать. Наверное, не меньше ста. Может быть, 120.

А как обстоит дело со входящими трансферами? Вы не можете нам объяснить, как ведется эта работа на примере простого кейса? Ну, скажем, вам поступило предложение, условно говоря, о продаже Хонды. Вам предлагают 10 миллионов евро, а вы, с учетом того, что клуб в него вложил, хотите получить 15. Как вы будете в этом случае действовать: может быть, назовете цену, скажем, в 18 миллионов, чтобы затем в процессе переговоров, придти как раз к искомым 15, или как? Как вообще определяется стоимость трансфера?

Начнем с того, что то, сколько клуб вложил в игрока, не имеет к его трансферной стоимости ровным счетом никакого отношения. Второе: если игрок реально стоит 10 миллионов, и вы сами это знаете, то просить за него восемнадцать ни в коем случае не надо, потому что на этом переговоры ваши тут же и закончатся.

Третье, относительно того, как формируется трансферная цена. Я бы сказал, что это происходит в некоей сравнительной плоскости: футбольный рынок, он ведь достаточно узкий, все друг друга знают, о возможностях футболистов, которые не первый день играют, которые на виду, все представление имеют. И поэтому, если сопоставимый по потенциалу с Хондой игрок вчера перешел из испанского клуба X в итальянский клуб Y за такую-то сумму, ну, значит, примерно столько на данный момент и Хонда стоит. Потом: есть такой сайт, transfermarkt.de – можно о стоимости того или иного игрока по нему судить довольно точно, там все цифры приводятся на основе оценок экспертов – скаутов, селекционеров…

Что касается непосредственно переговорного процесса: как я принимаю решение, соглашаться ли клубу на поступившее предложение, имеет ли смысл, что называется, подвинуться или нет? Тут очень большую роль играет то, от кого это предложение поступило. Если нашего игрока хочет купить «Реал», то тут я, наверное, могу в чем–то уступить: потому что это имидж, это – репутация. После такой сделки другие талантливые игроки, которым мы будем делать предложения, не станут особенно раздумывать над тем, переходить им в ЦСКА или нет. Потому, что будут знать, что мы – это тот клуб, из которого можно перебраться в «Реал».

Если же предложение поступает от команды, скажем так, средней руки, то с какой стати нам идти на какие–то уступки? Да я вам скажу, что наши игроки в такие клубы сами ехать не хотят. Несколько раз у меня такие случаи были: приходили предложения о покупке, я футболисту звоню, говорю: «Тобой интересуются такие-то». А он отвечает: «Нет, бросьте, даже не рассматривайте».

Кстати, по поводу Хонды. В связи с тем, что он играет в ЦСКА, к команде высок интерес в Японии. Вы не планируете воспользоваться этим обстоятельством для продвижения клубного бренда в Азии?

Да, теперь такая возможность у нас появилась, и надо сказать, что появилась она только благодаря переходу на систему осень–весна, за поддержку которой меня многие как ругали, так и ругают. Китай, Корея, Япония, давно нас приглашали к себе, звали на коммерческие турниры, но мы были лишены возможности участвовать в них потому, что во всем мире такие турниры играются летом, а мы летом играли чемпионат страны.

Теперь мы в этом смысле свободны. Я не знаю, может быть, нашим азиатским коллегам уже надоело нас приглашать и выслушивать вечные отказы… Ну что ж, если новых предложений мы не дождемся, будем как-то сами себя предлагать на этом рынке. Он для нас очень интересен, мы действительно намерены продвигать бренд ЦСКА в Азии подобно тому, как это делают, например, топ-клубы английской премьер–лиги, зарабатывающие там большие деньги.

Одной из трансферных задач в это межсезонье, как не раз объявлялось, является приобретение форварда. Насколько можно судить, поиски его ведутся исключительно за границей. А что же собственная школа?

По поводу форвардов: я думал об этом … Не могу назвать причину, но ведь у нас и в советские времена их было немного. Я имею в виду русских. Были украинцы, грузины, армяне… А острых, по-настоящему забивных русских форвардов можно всех по пальцам одной руки пересчитать.

Что касается собственно школы ЦСКА… Мы очень много для нее делаем, мы много в нее вкладываем. Недавно взяли нового координатора, аргентинца, мне очень нравится, как он работает. Под началом у него – несколько бывших наших игроков – Корнаухов, Макс Боков, Женя Варламов. Для них эта школа – их дом, я вижу, как у них горят глаза, как они стараются.

И хорошие ребята есть тоже, отдача есть. У нас самая молодая молодежная команда среди всех клубов Премьер –лиги. И эта команда сейчас вышла в весну очень сильного европейского турнира – Next Generation Series, его еще называют Молодежной лигой чемпионов. Заиграют ли они на взрослом уровне? Мы на это очень надеемся, но – трудно сказать. Что нам нужно сделать для того, чтобы они росли, прибавляли в мастерстве? На Западе, в Испании, в частности, молодежные команды топ-клубов играют во второй лиге. Но я, честно говоря, категорически против того, чтобы этот опыт переносить на нашу почву. В нашей второй лиге в мастера ты вряд ли выбьешься, тебя там скорее покалечат или каким-нибудь нехорошим вещам научат.

Так что да, плохо, конечно, что молодежные команды у нас привязаны к основным, что турнир у них какой-то не совсем полноценный, без вылета, без чего-то еще. Но на данный момент ничего лучшего у нас нет.

В завершение темы еще вот что скажу. У нас принято считать, что Академии «Аякса», например, или «Барселоны»–вот это да! Но и там, я специально этот вопрос изучал, нет такого, что из года в год они растят и отдают в основную команду сплошь звезд. У «Аякса», если не ошибаюсь, за всю историю, два таких суперурожайных поколения было, у «Барселоны»–одно, вы знаете, какое. Так что футболисты – это не грибы. Это надо понимать.

В продолжение разговора о необходимости покупки форварда. Велика ли вероятность возвращения Вагнера? В СМИ проходила информация о том, что у его нынешнего клуба, «Фламенго», серьезные финансовые проблемы, что они не все заплатили за его переход, что были должны…

Нет, это неправда. Они аккуратно платят, все, что было положено перечислить к данному моменту, перечислено. И они со временем расплатятся полностью, в этом я уверен. Что, если нет? Ну, в конце концов есть УЕФА, есть механизмы воздействия на клубы, которые ведут себя таким образом, хотя «Фламенго» к ним, я повторюсь, не относится.

Что касается собственно Вагнера и его гипотетического возвращения… Он у нас в клубе вырос как игрок, он очень многое для нас сделал. Через семь лет я его отпустил, потому что он об этом просил, ему было тяжело – вы попробуйте семь лет прожить в чужой стране… Был ли этот уход с его стороны ошибкой? Этого я не знаю, это вопрос к нему.

Приняли ли бы мы его обратно? Да. Но я не думаю, что «Фламенго» его отпустит. У меня был один разговор относительно такой возможности с их президентом, в таком совершенно предположительном ключе, так он мне ответил: «Ты что, хочешь, чтобы меня болельщики убили?!»

А вообще я могу сказать, что если такая тема реально возникнет, то первый, кому сам Вагнер позвонит, буду я.

Хотелось бы сейчас сменить тему и поговорить о проекте чемпионата СНГ. Некоторым он представляется попыткой группы ведущих клубов «выйти из-под колпака РФС». В доказательство этой версии приводится последовательность, с которой развивались события. На пост президента футбольного Союза избирается Толстых, хотя клубы поддерживали Прядкина. Вскоре вслед за этим следует череда скандалов – с взаимоисключающими высказываниями относительно лимита на легионеров, с обещаниями рассмотреть возможность возвращения к системе «весна – осень», с очередным «странным матчем», с петардой, брошенной в Шунина и поражением, засчитанным «Зениту». И вот уже Миллер, как бы в отместку за несправедливые санкции, озвучивает идею нового чемпионата, а ведущие клубы лиги ее поддерживают…

Послушайте, давайте по порядку. Во-первых, нет никакого «колпака РФС»: у РФПЛ с Союзом есть договорные отношения, положения этого договора сторонами исполняются, и все, и ничего больше. Второе: да, действительно, при голосовании на конференции РФС по кандидатуре президента клубы поддерживали Сергея Прядкина, но избран в итоге был Николай Александрович Толстых. Там дело было в том, что при решении этого вопроса у каждого клуба РФПЛ, в том числе у ЦСКА, было по одному голосу, а, скажем, у Федерации футбола Ямало-Ненецкого автономного округа – три. Ну, очевидно же, что именно в этом округе футбол у нас развит лучше всего, и они в него больше всех остальных вкладывают…

Что касается самого Николая Александровича. Я к нему отношусь с глубоким уважением, мы двадцать лет знакомы, никогда не скандалили и, я уверен, и сейчас общий язык по всем вопросам найдем. И все, и давайте на этом с Николаем Александровичем закончим, потому что его сейчас здесь нет, а обсуждать его за его спиной было бы неэтично.

По поводу лимита на легионеров. Я считал и считаю, что лимит – это зло. Он развращает наших футболистов, он препятствует свободной конкуренции, и, соответственно реальному росту мастерства российских игроков: ребята с красной книжицей в кармане понимают, что будут проходить в состав, в какой бы форме они не находились, только благодаря этой самой книжице. Разве это нормально? Разве это идет на пользу хоть кому–то, в том числе и сборной? Лимита нет нигде, только у нас. Мы что, самые умные в мире?

Вот вам простой пример, подумайте над ним: Жирков в ЦСКА почему вырос в звезду? Потому что тогда, в 2004 году, никакого лимита еще не было и ему надо было доказывать свою профпригодность в конкуренции с иностранцем, с Феррейрой, членом молодежной сборной Аргентины. Юра эту конкуренцию выиграл, но для этого ему пришлось приложить все силы, показать всё, на что он способен: большой вопрос, работал бы он с такой же самоотдачей, существуй тогда лимит?

Относительно системы розыгрыша: обратного пути, кто бы что ни говорил, нет. Если будут какие-то попытки вернуть «весну-осень», это выльется уже в самый настоящий конфликт. Договариваться о том, по какой системе нам играть, кого и в каком количестве выпускать на поле, должны не чиновники, а те, кто вкладывает деньги в наш футбол, в его развитие. А то знаете, как получается: квартиру свою я сам обязан содержать, ремонтировать, а как сдавать ее, так в этот процесс ЖЭК почему-то норовит вмешаться.

Дальше – странный, как вы говорите, матч. Давайте все-таки, пока ничего не доказано, ни о чем таком и не говорить. Я вот тут смотрел игру «Челси» – «Астон Вилла» – 8:0, ну чистый же договорняк!..

Наши СМИ про вы знаете какую игру пишут: здесь кто–то кому–то мяч отдал, тут защитники как–то не так расступились… Да на этом вся игра построена, на ошибках! Если бы у нас все без ошибок играли, без потери концентрации, то все матчи со счетом 0:0 заканчивались бы!

Что касается петарды и наказания «Зенита»… Ну вообще никак эти события с проектом нового чемпионата не связаны! Я кстати, не стал бы говорить о чемпионате СНГ, все –таки правильнее было бы называть это проектом совместного чемпионата России и Украины…

Так вот, его мы обсуждали с Ринатом Леонидовичем и Игорем Михайловичем еще в 2004 году, задолго до всяких там петард. Хотя если возвращаться к «Зениту», то мое мнение такое: наказание им назначили абсолютно несправедливое. Почему? Потому, что «Зенит» не был хозяином поля, он не мог проверять своих болельщиков, не мог поставить на трибуну своих стюардов. Да и кто вообще определил, что те, кто бросил эту петарду, были болельщиками «Зенита»? Это что, клуб должен нести ответственность за каждого, кто нацепил соответствующего цвета шарфик?

В общем, я хочу сказать, что у «Зенита» не было никаких возможностей предотвратить этот инцидент. А отвечает в итоге «Зенит», и отвечает очками. И наказанными помимо него оказываются другие клубы – ЦСКА и «Анжи», которые почему –то должны свои очередные матчи проводить без зрителей…

И как с этим быть?

Нужно принимать закон о болельщиках, только так. В Англии ведь тоже со всем этим сталкивались: и стадионы жгли, и громили, и люди гибли. Но вот – справились. Я считаю, что этот закон позволит нам убрать со стадионов хулиганов, тех, кто туда приходит исключительно для того, чтобы побезобразничать, тех, кому футбол как таковой – до лампочки.

Если люди будут знать, что за такое-то нарушение их могут навсегда отлучить от футбола, нормальных болельщиков это от разных необдуманных поступков будет удерживать, потому что для нормального болельщика это страшное наказание – никогда больше не попасть на стадион. А хулиганы, они, конечно, пойдут другое место искать, где им хулиганить. Но это будет уже не проблема клубов, не футбольная проблема…

С другой стороны, этот закон должен быть очень тщательно продуман, взвешен, проработан. Чтобы не пострадали невиновные. Потому что сейчас у нас по отношению к болельщикам применяется много неадекватных мер, а встречается и откровенный произвол.

У меня лично был один случай – я сейчас точно не помню, на каком из матчей, кажется, на каком-то еврокубковом: перед самой игрой прибегают ко мне, скажем так, лидеры наших болельщиков. Говорят: выручай, нас заставляют ключи сдавать. Какие ключи? А вот, от квартир, от машин: поставили коробку и говорят: складывайте! Я спустился, стоит прапорщик. Я у него спрашиваю: где, в каком законе или там инструкции написано, что ключи сдавать надо? Он отвечает: «А они их на поле могут побросать». Я тогда говорю: «У тебя у самого ключи от квартиры есть?! А от машины? Давай, доставай и бросай их на поле! А я посмотрю, как ты это делать будешь. Смелее, если что я сам за тебя перед УЕФА отвечу, лично…»

Возвращаясь к теме совместного чемпионата. В чем вы видите его преимущества?

Я уверен, что для нас это будет такой качественный скачок. Такой лифт, в который мы сможем сесть и подняться на высокий этаж. Нам бы давно в него уже сесть, но мы всё у подъезда топчемся…

Я хочу сказать, что это будет чемпионат с беспрецедентно высокой конкуренцией, самой, наверное, высокой в Европе. Смотрите: в Англии реально за чемпионство борются четыре команды. В Испании – две. Во Франции – то же самое. В Италии – три. В Германии… Я все – таки позволю себе сказать, что там есть «Бавария» и все остальные. И это в общем не очень хорошо для их чемпионатов. Вот и Кройф уже говорит, что это плохо, что «Барселона» и «Реал» настолько оторвались ото всех остальных: интрига убита. А от другого умного человека я слышал, что с точки зрения поддержания конкуренции Месси вообще надо играть запретить.

Вот. А в России у нас есть 4-5 клубов, претендующих на первое место. И в Украине еще четыре, сопоставимых по уровню. То есть если объединенный чемпионат появится, то борьба в нем будет идти острая, непредсказуемая. А это – другая по размерам аудитория, другой зрительский интерес, и, соответственно, новые возможности в плане реализации, например, медийных прав.

Вы знаете, за сколько проданы телевизионные права английской Премьер–лиги? По последнему контракту – за 5 миллиардов фунтов на три года. А наши показатели вам знакомы? 78 миллионов долларов: правда, в год. На все 16 команд: тратим – тратим, потратить не можем… Турецкая лига 420 миллионов за сезон получает. Румыны больше 100 миллионов: ну их-то чемпионаты точно нашего не лучше! Вообще, в Европе, в ведущих лигах, доходы клубов от продажи телевизионных прав составляют в среднем треть бюджета. А у нас – ну 3 процента, ну, максимум пять. …

Знаете, нам надо, наконец, превращать наш футбол в бизнес. Нам надо на нем зарабатывать. Сейчас Сулейман в него деньги вкладывает, я вкладываю, Федун, Галицкий… Но это не бизнес. Я бы сказал, что это дорогая игрушка… Но не скажу – из уважения к болельщикам. А что это тогда? Сумасшествие? Может быть … А, допустим, надоест нам деньги вкладывать, что тогда станет с нашим футболом, с клубами?

Да и правила fair play, которые УЕФА сейчас вводит, они ведь гласят: акционеры клубов не могут покрывать разницу в доходах и расходах на сумму большую, чем 45 миллионов евро за три сезона. Значит, нужно не инвестиций новых дожидаться, а самим зарабатывать. И проект объединенного чемпионата – это отличная возможность такие заработки радикально повысить. Не только, кстати, от реализации телевизионных прав, но и за счет спонсоров, рекламодателей.

Вот, к слову, о спонсорах… Как с ними ведется работа в ЦСКА. И какова в этой работе лично ваша роль?

Я обидеть никого не хочу, но ЦСКА – единственный на данный момент клуб нашей премьер-лиги, имеющий коммерческих спонсоров. Компании, названия которых у многих других на футболках, это не спонсоры, это фактические хозяева.

Что касается лично моего участия в переговорах… Как правило, я вступаю в них уже на завершающей стадии, вся предварительная работа проводится нашей коммерческой службой. Почему так? Потому, что я слишком хорошо лично знаком с первыми лицами компаний, которые являлись и являются нашими спонсорами – таких, например, как ВТБ, Башнефть, Аэрофлот. Так что если бы первоначальное предложение о сотрудничестве от меня исходило, все это имело бы вид просьбы о некоем дружеском одолжении. Мне бы этого не хотелось.

Еще могу сказать, что для меня есть такая категория спонсоров, с которыми ЦСКА не будет работать никогда, каким бы выгодным это сотрудничество не представлялось. Мне, бывает, ребята из коммерческого отдела такие предложения показывают: давай, говорят, это хорошие деньги. А я отвечаю: не надо, я лучше их сам принесу.

Знаете, «Сеалекс» или, скажем, «Гербалайф» это бренды, к которым я отношусь с уважением. Вероятно, они действительно делают важное дело, наверное, многим людям их продукция необходима. Но с футболом и вообще со спортом они, на мой взгляд, как –то не стыкуются. Вот я однажды слышал рекламу: «Прими таблетку и тебя хватит на основное время, на дополнительное, и еще на серию пенальти». Мне кажется, это позор. Не для рекламодателей позор, а для спорта.

Последний вопрос на тему объединенного чемпионата. Это же, наверное, проект еще и политический? То есть договариваться на государственном уровне придется, не только на уровне лиг и федераций?

Вы знаете, футбол – игра общественная. И ФИФА и УЕФА вообще-то очень не приветствуют, когда государство в футбольные дела начинает вмешиваться. Так что – никакой политики, договоримся без нее. Сейчас УЕФА против создания таких чемпионатов не возражает. Рассматривается, в частности, вариант проведения совместного первенства Латвии и Литвы. Главное требование – чтобы соблюдался спортивный принцип.

Мы в начале пути. Образован оргкомитет для разработки концепции, он будет работать быстро, это я вам обещаю. Как только концепция будет готова, мы ее сразу представим для широкого обсуждения.

На ваш взгляд, каковы самые главные факторы, препятствующие развитию футбола в России?

Если вы о профессиональном футболе говорите, то самый большой наш недостаток заключается в том, что у нас частных футбольных клубов – наперечет. В той же Украине, которая и меньше нас, и беднее, в премьер –лиге все клубы частные, а у нас… Иностранцам, кстати, это совершенно невозможно объяснить. Начинаешь говорить: такой –то клуб принадлежит такой –то губернии или городу, а они не понимают. Ну да, говорят, это территориально, а акционеры–то кто?..

Совершенно очевидно, что это плохо, что деньги бюджетников не должны использоваться на покупку футболистов и их зарплаты: а ведь у нас во втором дивизионе некоторые такие клубы по 500 – 700 тысяч долларов агентам выплачивают, хотя там, во всей лиге, ни одного футболиста нет, который бы таких денег стоил. То есть, если не брать даже моральный аспект, это еще и совершенно неэффективная история: эти ребята, которые сейчас бюджетными клубами руководят, не будут думать, о том, как бы где чего заработать, как бы на чем-то сэкономить, им зачем?

Понятно, что ситуацию надо менять. Как? Я считаю, что нужно губернаторам и мэрам не просто местных бизнесменов в добровольно – принудительном порядке привлекать к финансированию клубов, а это практика повсеместная, нужно им отдавать акции, чтобы люди не оброк платили, а чувствовали себя собственниками. Ты области, городу 25 процентов оставь, а 75 отдай частнику: так и клубу будет лучше, и с бюджета нагрузка снимется. …

И вторая наша беда – это инфраструктура, конечно. Мы не можем зарабатывать на наших стадионах. Они у нас в большинстве своем клубам не принадлежат и к тому же старые, не соответствующие требованиям комфорта, безопасности, логистики, и так далее. За пребывание на таком стадионе мы не можем у людей просить такие деньги, какие попросили бы, если бы всё этим требованиям соответствовало. Нельзя за полет на «кукурузнике» брать столько же, сколько за бизнес-класс в 380-м «эйрбасе».

Эта проблема, правда, сейчас решается. Многие клубы строят собственные стадионы. К чемпионату мира 2018 подготовка идет…

Относительно стадиона ЦСКА: старый снесен уже очень давно, а настоящее строительство нового сейчас только начинается. Вы не считаете, что можно было сначала уладить все вопросы с землей, с разрешением на строительство, а старый стадион пока использовать для игр молодежного состава, для тренировок?

Вы знаете, я родился в стране, которая называлась Советский Союз. Там была одна такая песня популярная: «До основанья, а затем…». А вы меня, значит, спрашиваете: «До основанья, а зачем?..»

Теперь серьезно. Мы этот старый стадион не сносить не могли. Потому, что в 90-е годы был принят такой закон, кстати, правильный, по которому земля под стадионами продаже не подлежала. Пока его не приняли, очень распространена была практика, при которой стадионы сносились и больше не восстанавливались, на их месте строились жилые дома на продажу. Так что может это нелепо выглядит, но министерство обороны нам этот участок под новый стадион могло передать только пустым, без старой арены…

Что касается сроков. Да, действительно, уже 11 лет прошло как я этот стадион строю. Всё возникали разные юридические коллизии, требующие разрешения. Недавно только закончился суд по поводу того, кто передает нам участок под входной группой, проще говоря, воротами – федералы или муниципалитет? Там и речь-то шла о крохотном кусочке, и никто не мешал, все были согласны, говорили: да забери ты его! Но – требовалось официальное решение, без него нельзя было оформить экспертизу…

В общем, теперь, слава Богу, все эти проблемы позади. Строительство идет: может быть, не так быстро, как нам хотелось бы, но все–таки… Думаю, через два года эпопея завершится. И мы, наконец, получим современную арену, которая станет для ЦСКА настоящим домом, и позволит нам нормально зарабатывать. Там у нас будет 108 скайбоксов – мы планируем их продавать по цене от 100 тысяч до миллиона долларов на сезон. Большой семейный сектор будет… Кафе, рестораны. Словом, всё, что нужно…

Этот стадион будет полон на каждом матче. В этом я уверен.

Петр БРАНТОВ

Автор rma