Студенты факультета «Менеджмент в игровых видах спорта» побывали на базе ЦСКА в Ватутинках, где стали свидетелями контрольного матча армейцев с «Химками» и встретились с главным тренером команды Леонидом Слуцким.

- Вы несколько лет назад сказали, что чемпионат мира для вас – турнир менее интересный, чем Лига чемпионов. Не изменили своего мнения?

– Нет, не изменил. По-прежнему считаю, что в плане каких-то новинок, тактики, командных взаимодействий Лига чемпионов – турнир более качественный, чем чемпионат мира. Но при этом чемпионат мира – это, конечно, величайший футбольный форум, это эмоции совершенно невероятные. И, если говорить о нынешнем чемпионате, то мне в нем нравится прежде всего то, что побеждают, идут дальше атакующие команды, те, кто играет сверхэмоционально, может быть даже чуть авантюрно. И, наоборот, те, кто играют скучно, они все вылетели уже.

- В связи с этим, как оцените выступление нашей сборной?

– Я не буду нашу сборную оценивать ни в коем случае. Некорректно. Тем более, что там и наши игроки тоже...

- Вы говорили, что в связи с неожиданным невызовом Думбии в сборную клубу придется уделить пристальное внимание его психологической реабилитации. Как она продвигается?

– Кот-д-Ивуар нам эту задачу облегчил. Они рано вылетели, тренера уволили, Дрогба не сыграл так, как от него многие ждали. Если бы они без Думбия дальше прошли, я думаю, ему было бы тяжелее это все пережить. А так... Я вижу Сейду – настроение у него прекрасное, шутит. Я его спрашиваю: «Как шаманы твои, помогают?» Он смеется.

Думаю, в сборную он еще вернется. Тут просто нужно понимать одно: Думбия – такой футболист, которого, если он у тебя в команде есть и он здоров, обязательно надо использовать. Или, если ты его не используешь, то тогда в команде его иметь не надо. Ну, вот этот тренер решил, что Думбия ему не нужен.

- У вас сейчас в команде еще один как минимум футболист, которому после чемпионата мира психологическая реабилитация, наверное, не помешала бы. Есть у вас объяснение тому, что случилось с Акинфеевым?

– Объяснение есть. Очень простое: Игорь Акинфеев – тоже человек и он тоже может ошибаться. Ему, само собой, сейчас непросто: знаете, все эти символические сборные худших игроков, это неприятно, конечно. А с другой стороны, посмотрите, сколько в этой сборной футболистов топ-уровня! И о чем это говорит? Только о том, что чемпионат мира это такой турнир, к которому нужно подходить стопроцентно готовым не только физически, но и психологически.

Что касается реабилитации Игоря, то она идет, уже давно. Мы созваниваемся, общаемся, он знает, что в клубе его любят, ценят и что здесь он всегда получит необходимую поддержку. Он, независимо от того, что случилось на чемпионате мира, очень большой игрок, прекрасный вратарь. Вот у нас 26 июля – Суперкубок, и я абсолютно уверен, что он в этой игре выйдет и в миллионный раз свой высочайший уровень подтвердит.

- Готовиться к Суперкубку и чемпионату вы здесь будете, в Ватутинках? Никуда не поедете?

– Не поедем. У нас здесь хорошие условия для подготовки. 12 июля к нам присоединятся сборники. Проведем несколько спаррингов.

- Традиционный для межсезонья вопрос: стоит ли ждать усиления? Такого, которое позволит успешней, чем прошлой осенью сыграть в Лиге чемпионов.

– Думаю, какой-то очень уж значительной глубины состава, какой-то прямо вот длинной скамейки у нас в любом случае не будет. Я за годы работы в ЦСКА к этому привык. Привык к тому, что если накануне нового сезона никто не ушел, то и слава богу, уже этому радоваться надо.

Мы ищем, конечно, новых игроков, ищем тех, кто мог бы нас потенциально усилить. По позициям нам на данный момент не помешал бы еще один игрок в опорную зону, человек в верхнюю тройку атакующую, и нападающий. Это – наше желание, но не факт, что мы реально кого-то возьмем. И уж совершено точно, что, даже если эти люди у нас появятся, это не будут сразу готовые, железные игроки основы. Это, скорее всего, будут молодые, талантливые футболисты, которых, тем не менее, надо будет еще к основе подводить, готовить. Как в свое время мы подводили Миланова, Цубера.

А совсем готовых игроков, которых сегодня купил, а завтра их с уверенностью выпускать можно, мы в последний раз брали уже довольно давно. Это были Фернандес и Эльм. С тех пор таких приобретений не было.

- Почему?

0 Ну, а вы сами посчитайте: сколько бы нам надо было денег потратить, чтобы купить человека который пришел бы и сходу задушил, скажем, того же Фернандеса? Или центральных защитников. Или Мусу. Или Думбию.

За нападающего такого – миллионов двадцать?

– Двадцать?! Это вы как-то очень уж очень оптимистично настроены. В Россию нападающий с такими данными за такие деньги не поедет.

- Оцените тогда перспективы Витиньо. Мы сегодня его видели: он и проходил, и отдавал, и два гола забил, в том числе – со штрафного. На ваш взгляд, он прогрессирует?

– Знаете, это вам очень повезло. Вы приехали, и он сразу провел лучшую игру. Вообще лучшую, за все время пребывания в ЦСКА. И это были его первые голы за нас, вообще первые – считая все матчи, и товарищеские, и официальные. А насчет того, заиграет он в итоге или нет, я могу сказать так: мы очень на это надеемся, и мы для этого делаем все, что в наших силах.

У нас, честно говоря, и выхода другого нет, это в «Зените» возможен вариант, когда, допустим, за Алвеша они заплатили двадцать с лишним миллионов, он у них не заиграл, они его на лавку посадили, он там сидит, и ничего, потому что для них это не особая проблема: у них и на другого такого же деньги найдутся. А у нас игрок, за которого заплачено столько, сколько за Витиньо, просто должен играть, должен давать отдачу. Это, кстати, не только его касается: мы всегда прилагаем максимум усилий для того, чтобы те, кто к нам приходит, у нас прижились, очень внимательно с ними работаем, пытаемся создать все условия для того, чтобы футболисты адаптировались, раскрылись, ждем, можно сказать, до последнего.

Так что, если кто–то у нас не заиграл, он, как правило, и в других командах себя ярко не проявляет. Единичные были случаи, когда люди от нас уходили и у них что-то потом по-настоящему получалось. Мамаев вот – ясно ведь было, что это хороший футболист, качественный – но, у нас ему не хватало игрового времени. Или Джанер – то же самое: ушел в аренду, хорошо себя показал, был куплен сильным клубом, и там играет достаточно успешно.

- На кого-то из воспитанников собственной академии вы в обозримом будущем рассчитываете?

– С нами сейчас тренируются семь-восемь человек из молодежного состава, как раз наши воспитанники. Что я могу про них сказать? Я смотрю на них – они для меня как будто все одинаковые. То есть средний уровень стабильно высокий, обучены технически, тактически – это все при них. Но – они не яркие. При том, что у нас в академии инфраструктура хорошая, методики, хороший бюджет, у нас директор – аргентинец, который в «Бока Хуниорс» работал. Но – вот такая ситуация.

И это не только с нами происходит, это общая история. Даже вот в сборной Хомухи, которая в прошлом году чемпионат Европы выиграла для команд до 17 лет, там все то же самое – хороший, ровный состав, но по-настоящему ярких личностей, звезд – нет.

Почему так происходит? У меня есть версия, хотя – могу ошибаться. Мне кажется, такая ситуация сложилась потому, что футбол ушел из дворов. Раньше дети начинали в секциях заниматься в девять лет, кто-то даже в десять, и, уже занимаясь, многие продолжали играть во дворе. И, вы помните, какие люди там, в дворовом футболе, ценились – технари, водилы, хитрые игроки, креативные.

А теперь малыши приходят в футбольные академии в пять лет и сразу попадают в систему, тренеры их начинают под нее подгонять, заставлять все делать как все, быть как все. Ну, это все равно как вы в Москву из Украины приехали, и вы «штокаете» и «хэкаете», и вам это даже идет, вас это выделяет среди других людей. Но именно потому, что люди вокруг вас все как один говорят по-другому, вы постепенно, может быть, даже незаметно для себя, под них подстраиваетесь, от этой своей индивидуальной особенности избавляетесь, начинаете говорить как все, и этой изюминки в вас не остается.

То же примерно у нас и в детском футболе происходит. При том, что методики подготовки игроков, они, повторюсь, сами по себе хорошие, современные, передовые. Но никакая методика не дает возможности воспитать гения, подготовить звезду. Просто потому, что у настоящей потенциальной звезды помимо всего прочего должно быть что-то прямо оттуда, от бога. И это что-то надо не убивать, а поддерживать.

- А существуют такие методики, которые позволяют молодых игроков крепкого среднего уровня, доводить до такого состояния, в котором они могли бы клубам масштаба ЦСКА все-таки приносить пользу?

– Давайте уточним: вы что подразумеваете под средним уровнем? А то мне кажется, что мы о разных вещах говорим.

- Наверное, можно назвать игроками среднего уровня большинство футболистов, играющих, например, за «Амкар».

– Нет-нет, это совсем не то. Я понимаю, конечно, что у вас к РФПЛ отношение, скажем так, снисходительное, но я-то как раз считаю, что если футболист смог в любом из клубов РФПЛ закрепится, то это уже – не средний уровень. РФПЛ – это РФПЛ.

Я вам простой пример приведу, чтобы вы поняли, каких критериев я придерживаюсь: у нас за последние пять лет из всех выпускников академии только один смог здесь заиграть. Не в ЦСКА, а просто в премьер-лиге. Это Никитин, мы его два года назад в аренду в «Енисей» отдали, в ФНЛ, и он в прошлом сезоне оттуда перешел как раз в «Амкар», сыграл за них несколько матчей.

Это, повторюсь, за пять лет – наш лучший результат в плане подготовки игроков. Он разве говорит о слабости нашей академии? На мой взгляд, скорее, о силе РФПЛ. А средний уровень, если уж он нем говорить, это когда футболист после окончания академии в состоянии просто остаться в профессиональном футболе, хоть в низших дивизионах. Вот вы видели сегодня, как во втором тайме против «Химок» у нас практически одна молодежь играла? Нормально они смотрелись на фоне клуба, который задачей ставит выход в первый дивизион? Нормально. А могли бы эти ребята усилить главную команду? Ну, судите сами.

- Вы, как известно, сторонник полной отмены лимита легионеров. Капелло вроде как требует лимит еще ужесточить. Можете в связи с этим что-то добавить?

– Мне, честно говоря, непонятно, как лимит сам по себе может поспособствовать тому, чтобы у нас сильные, квалифицированные футболисты появились в достаточном количестве. Или вы думаете, что клубы, если у них есть хорошие игроки, тем более собственные воспитанники, могут им предпочесть иностранцев? Это ерунда полная, я вам точно говорю. Все и всегда при прочих равных выберут своих.

Почему у нас играют, например, Дзагоев и Щенников? Неужели из-за лимита? Да нет, просто потому, что они на данный момент – действительно лучшие. Или вот история со спартаковскими вратарями: Джанаев, Песьяков, Ребров – вот они действительно из-за лимита играли, и что, помогло им это вырасти во вратарей уровня сборной России? Вообще, может мне кто-нибудь назвать хоть одного игрока, которому лимит реально помог прибавить, стать сильнее?

- Может быть, Дзюба.

– Дзюба? Да, он действительно пару ярких сезонов провел – в «Томи», сейчас вот в «Ростове». Но лимит-то тут при чем? Он ведь и там, и там конкуренцию выигрывал. В Ростове у него был конкурент-иностранец, Ю Бен Су, он просто лучше него был, потому и играл. А в «Спартаке», когда он конкуренцию проигрывал, он на лавке сидел, и паспорт ему в той ситуации не помог. Так что я совершенно не вижу, какую такую особенную роль в прогрессе Дзюбы лимит сыграл. А вообще могу сказать: если лимита нет, конкуренция выше, отбор жестче, условия для того, чтобы прогрессировать, у тех, кто прогрессировать хочет, лучше. Это же все очевидные вещи.

- Как вы, кстати, относитесь к заявлению Аленичева о том, что его «Арсенал» в премьер-лиге будет играть одними россиянами, без легионеров? Такое вообще возможно?

– Возможно. Не вылететь, наверное, возможно. А за первую пятерку бороться, на мой взгляд, нет. Вообще, это интересная, конечно, инициатива, наверняка она большую общественную поддержку будет иметь. Посмотрим, как у них дела пойдут.

- Ваше отношение к лимиту ясно – его быть не должно. А российский костяк у команды, ставящий перед собой высокие цели в чемпионате, все-таки должен быть, вы как считаете?

– Считаю, однозначно. Да вы сами посмотрите, кто у нас в последние годы чемпионом становился, и кто в тех командах был лидером. «Рубин» – там был российский костяк: Шаронов, Семак, Рыжиков, Бухаров, Рязанцев. «Зенит» – то же самое: Малафеев, Анюков, Быстров, Кержаков, Аршавин. Мы – тут тоже все ясно. И смотрите, когда у того же «Зенита» этот костяк рассыпался, как дела у них хуже пошли...

Потому что, какие бы замечательные легионеры не были, а все-таки без своих лидеров чемпионат России выиграть трудно… Вот мы между собой шутим, что Ефремов у нас – уже двукратный чемпион России, а Халк этого турнира еще ни разу не выигрывал. Вообще эта тенденция, с тем, что местные чемпионаты с местным костяком выигрываются, она не только российская. Посмотрите на «Баварию», на «Барселону», на «Ювентус». Хотя есть, конечно, и другие примеры – «ПСЖ», тот же «Манчестер Сити», который в Англии победил практически без англичан в основе. Но это все же исключения, на мой взгляд.

- А что вы думаете по поводу возможной натурализации иностранцев, потенциально способных усилить сборную?

– Знаете, я в свое время с большим интересом следил за нашей сборной по мини-футболу, болел за них: помните, когда там Белый играл, Еременко, Верижников, другие. А сейчас, когда у нас за сборную выходят пять натурализованных бразильцев, я за них не могу переживать, как-то у меня это не получается. В индивидуальных видах это, может быть, еще годится, хотя... Вот тот же Ан – ну да, здорово он на Олимпиаде выступил, нет слов, но порукоплескали ему, и в общем, забыли. Какие еще примеры? Холден в баскетболе? Тоже – да, но вокруг него в той команде все равно все русские были. А кроме того, помимо этого, чисто эмоционального момента, есть другой: много вы знаете иностранцев, которые, с одной стороны, могли бы нашу футбольную сборную усилить, а с другой – хотели?

- Вандерсон говорил, что не прочь за нас играть.

– А что Вандерсон сильнее Кокорина? Или того же Дзюбы? Вы в этом уверены? А если нет, тогда зачем сборной Вандерсон?

- Расскажите, как вы выбираете себе помощников? Почему, например, выбрали Овчинникова?

– У него очень хорошая, просто отличная коммуникация с игроками, особенно с россиянами. У него есть опыт самостоятельной работы на высоком уровне, есть категория Pro. У него всегда есть свое мнение по тому или иному вопросу, и он никогда не стесняется его высказывать, что для меня важно. Ну, и, наконец, мне с ним комфортно – по моему, этих всех причин для того, чтобы вместе работать, больше, чем достаточно.

- Вы сильно вовлечены в жизнь своих футболистов за пределами футбольного поля? Вы следите за тем, что они говорят в интервью, знаете, что у них в семьях происходит?

По поводу интервью – конечно, я все читаю, и знаю, что они журналистам говорят. Если говорят что-то по отношению к клубу некорректное – бывали такие неприятные случаи – это обсуждается отдельно, ставится им на вид. Что касается того, что в семьях происходит… Ну, я всех детей видел, со всеми женами знаком. И не только знаком, но некоторых, случается, использую даже как помощниц в работе, как людей, которые мне помогают в моих игроках разобраться: иногда ведь, если у них что-то на поле не получается, это бывает не какими-то футбольными, профессиональными причинами вызвано, бывает, что и личными.

Вы поймите: я всех своих футболистов люблю, ко всем хорошо отношусь, но и потребительское отношение у меня к ним тоже присутствует: мне ведь нужно, чтобы они в определенный день и час вышли на поле и дали результат. И ради этого мне приходится быть вовлеченными в их жизнь, приходится делать все от меня зависящее, чтобы они на это поле выходили в том числе и в хорошем настроении.

В «Москве» у меня, например, был один футболист, с которым мы как-то раз часа два вокруг его дома бродили и он мне все это время про свою собаку любимую рассказывал. Вы думаете, мне это интересно было? Нет, конечно. Но я понимал, что ему этот разговор важен, и что от того, как я его выслушаю, может быть, зависит то, как он в ближайшей игре сыграет.

- Два чемпионства подряд вас как человека изменили?

– Уверенности, наверное, добавилось. Даже, может быть, не столько у меня самого, сколько у футболистов. Появилось, знаете, у них такое чувство, что да, с этим тренером мы можем. А в остальном… Знаете, все люди постоянно меняются, и я тоже. С близкими, с друзьями, мне кажется, я такой же остался, какой был. А с другими все не только от меня зависит, от них самих тоже. Вы помните, какое у нас первое чемпионство было тяжеленное, да и в прошлом сезоне были неудачные отрезки. И вот в отношениях с некоторыми людьми я бываю таким, каким бываю, просто потому, что помню, какими они были по отношению к нам, ко мне, не тогда, когда мы выигрывали, а когда у нас ничего не получалось.

- Но от руководства ЦСКА вы всегда получали поддержку?

– Да, мне здесь работать очень комфортно. Честно говоря, я только так свой максимум выдавать могу, только при условии поддержки, доверия. Я трудоголик. Неудачи, поражения переживаю очень остро. Упрекать, ругать меня за них абсолютно бесполезно. Работать лучше я от этого не стану. И больше, чем уже работаю, тоже. Просто не смогу.