Полуосновным составом армейцы без труда обыграли "Торпедо" в московском дерби, которое по иронии проходило в Подольске

Юрий ГОЛЫШАК
из Подольска

Чтоб добраться до Подольска и не опоздать к футболу, выезжать мне стоило в 6 утра. Точно так же, как выезжает из своего Дедовска в Тарасовку Роман Широков. Иначе плестись три с половиной часа – и все равно не доедешь. Увязнешь в очередном дорожном ремонте.

Я мысленно аплодировал начальству ЦСКА, решившему сыграть именно здесь. Фанаты могут в ожидании футбола прогуляться возле Дубровицкой церкви. Ни на что не похожей. Пройтись по чудесному Серпухову, до которого рукой подать и который сохранил все самые милые черты русской провинции. Когда они еще сюда доберутся?

Они и бродили всеми этими маршрутами, поражаясь красоте – от Москвы всего ничего, а настолько всё иначе. Культурно просвещались. Пусть в УЕФА поставят галочку на будущее.

Как рассказали мне в Подольске, как-то раз ЦСКА уже просился на этот стадиончик. Но та просьба совпала с днем города – и здешняя полиция развела руками: "Извините, не потянем".

Зато нынче проблем не было – полицейские Подольска подошли к такому событию со всей ответственностью. Даже с перебором. Как рассказывал мне Роман Карцев про пожелание дамы из зала: "Вы очень пересаливаете лицом".

Вот и в Подольске – тот же случай.

– А где у вас служебный вход? – сунулся я к одним воротам.

– Нет у нас служебного.

– А ложа прессы?

– Нет у нас прессы.

У парадных ворот – столпотворение. Какая-то Ходынка. Лошади дышат в затылок толпе, просачивающейся через обыски и турникеты. Чем больше звёзд на милицейских погонах – тем сильнее растерянность.

– Вы журналист? – обрадовались мне, обыскивая. – Журналисты могут пролезать без очереди.

– Это как же? – ужаснулся я. Представив реакцию толпы.

– А вот так, – спокойно ответили мне. – Под перилами.

Нравилось мне в Подольске все больше и больше. Обстановка была камерная. Можно сказать, интимная. Почти как в театре на Покровке – там не поймешь, где кончается сцена и начинается зрительский зал.

Негодования толпа у ворот не выражала. До гола Базелюка оставалось всего ничего. Да и встречал стадион добродушно – ни столов, ни интернета. Зато прекрасные плакаты. "Все рекорды будут наши" – сообщали они.

– А наш "Витязь", между прочим, Владислав Тернавский тренирует, – высыпал на мою голову поток информации дед по соседству. Преобладала лишняя. Но попадались и любопытные крупицы. – Дисквалификацию тут получил. Очень уж слабо с Выксой сыграли.

– Вот беда-то, – покачал головой я. – За что ж дисквалификация?

– Хе, – усмехнулся дед. – Выразил неудовольствие. Он эмоциональный – Тернавский-то. Но и играют наши как "Газ-Мяс". Тут будешь эмоциональным. Еще в Тамбов от нас футболисты ушли. Стадион этот новый – но с инженерным изъяном. Видите трибуну напротив? Это VIP. Он вперед выдается, а соседние ряды половину поля не видят. Да и не особо ходят у нас на футбол. Больше полутора тысяч не бывает.

Я понял – у подольского футбола черная полоса. Одни напасти.

В ложу прессы подтягивались знакомые лица. Ряд изданий опишет гол Базелюка "по свидетельству очевидцев". Рассказывали коллеги, тяжело дыша, что толпа у ворот только увеличилась. А напор – усилился.

"Торпедо" вышло на этот матч с главным звездами в составе – но звезды не слишком выделялись. Главные матчи у этой команды впереди. "Арсенал" надо обыгрывать кровь из носу.

Впрочем, и против ЦСКА что-то получалось. Но только когда не ждали. Пасы, летевшие со своей половины поля, оказывались точными. Билялетдинов ускорялся, когда товарищи не ждали от него прыти. Динияр всплескивал руками – ну что ж вы…

ЦСКА был намного лучше. Главное, в любой момент готов прибавить. Кажется, понимал это не только я, но и царство скорби – торпедовская скамейка. Николай Савичев склонился к уху помощника, о чем-то спросил. Точно так же спрашивал член Политбюро товарищ Долгих у метеорологов, предсказавших засуху: "И что, ничего нельзя сделать?"

– Вот приезжала к нам в 1973 году сборная СССР. Сыграла товарищеский матч с подольским "Торпедо". Вот это был праздник так праздник! – раздался голос соседа.

Я охотно принял к сведению. Фанаты ЦСКА что-то запалили – в сторону подольских новостроек потянуло едким дымом. Леонид Слуцкий подошел ближе к полю – возможно, продышаться. Секунду спустя резкая передача к торпедовским воротам нашла Дзагоева – 2:0!

– Ну что, возьмем Алана в "Витязь"? – спросил сосед слева того, что сидел чуть ниже.

– Возьмем! – обрадовался тот. – Он давно просится!

– В Раменском от железнодорожной станции чуть отошел – и вот он, стадион. А до нашего пилить и пилить, – продолжали информировать меня со всех сторон.

От такого количества новостей мозг мой, казалось, вот-вот расплавится. Разорвет череп изнутри.

"Торпедо" увяло до такой степени, что ЦСКА мог пойти на крайность. На днях хоккейный "Авангард" грозился поставить в ворота администратора. Футбольный ЦСКА вполне мог выпустить в полузащиту доктора Ярдошвили, например. Игру бы не испортил – а веселья прибавилось.

На перерыв расходились с шутками, смехом, весельем. Дзагоев отдал кому-то майку и отправился в раздевалку голым по пояс. Сергей Чепчугов отыскал даже на подольской трибуне знакомое лицо – и горячо поприветствовал.

– А оставайтесь, – внезапно предложили мне. – Сегодня вечером футбольный "Витязь" играет с Калугой. В 6 часов вечера я освещение включу. А можете еще на хоккей сходить. СКА к нам приехал.

Маленький городок – а столько событий за один день.

В ложе прессы на секунду прорезался Wi-Fi. Обнаруживший его задорно сообщил пароль всей трибуне – и сигнал немедленно пропал. Должно быть, трибуна ринулась закачивать золотой фонд советского кинематографа.

"Торпедо" играло вяло – напомнив мне рассказ Преснякова-старшего. Оказался тот в амстердамском квартале красных фонарей. Где и был узнан русской девчонкой: "Владимир Петрович, заходите! Для вас все бесплатно!"

– Я отказался, – печально закруглил Пресняков. – Сославшись на некоторую вялость…

ЦСКА мог забивать снова и снова. Не особо расстраиваясь промахам. Не огорчались и фанаты – перейдя к пиротехническим забавам. Взлетела в небо красная ракета. А вот зеленая.

Но Подольск "Зарницей" не удивишь. Этот город и не такое видел. Здесь 90-е завершились относительно недавно.

У скамейки "Торпедо" мелькнула знакомая залысина – это Виктор Савельевич Онопко то ли пошел ознакомиться с обстановкой, то ли выбирал кого-то среди запасных, то ли замечтался. И оказался в тылу врага. Другие бы вытолкали, да еще прием показали – но только не торпедовцы. Люди здесь хорошие. Можно сказать, деликатные.

А после матча Николай Савичев был мягок и предупредителен. Доложил обо всем не по службе, а по душе. Зато Слуцкий пришел, хмурясь. Жесток был даже в интонациях. И непонятно было – кто ж увозит из Подольска путевку в кубковый четвертьфинал.

За окном пресс-центра смеркалось.

– Все пишете? – появилась женщина с фронтовой жестикуляцией. – Ну, пишите-пишите. Мы тут одного корреспондента закрыли. Через окно вылезал. Вон то открывается, запомните.

Я горько вздохнул. В то самое окно видно было, как в стадионных воротах разъезжались два автобуса – модный армейский торопился домой, транспорт попроще с надписью "Калуга" на борту спешил занять освободившееся место…