Нынешнюю команду Вагнера Лава мы застали на пересменке: только расставшись с главным тренером Хусейном Кальпаром (в Турции эту должность называют буквально «технический директор»), оранжево-зеленые готовились к приходу на мостик Сафета Сушича, под чьим руководством сборная Боснии вышла на ЧМ-2014, но не пробилась дальше группового турнира.

Учебно-тренировочный комплекс «Аланьяспора», расположенный в центре туристического городка, встречал улыбчивым персоналом и идеальным травяным покровом сразу двух тренировочных полей.

Когда летом прошлого года в Турции заговорили о возможном трансфере Вагнера в состав дебютантов Суперлиги, новость никого не удивила: покровителем и локомотивом «Аланьяспора» стал их земляк, министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу.

— В этом году у меня точно не получится прибавить к кубкам и медалям клубного музея ничего, но, надеюсь, что в будущем удастся внести и свой вклад, — улыбается Вагнер, окидывая взглядом уголок трофеев в пресс-центре клуба. — Гинеру я обещал выигрывать турниры и каждый раз держал обещание.

— В общем, выходит, главное — выбить из тебя обещание, — шутит переводчик.

И первое интервью после долгого молчания начинается с заданной канвы.

«Аланьяспор», настоящее

— Вагнер, несмотря на то, что «Аланьяспор» существует долго, клуб не без оснований считают новым. Дебютанты Суперлиги, с наличием амбиций на будущее. Легко играть в такой команде — где все впереди?
— Действительно, мой новый клуб только дебютировал в Суперлиге. И, конечно, как это обычно и бывает, нужно еще многому учиться. Сейчас и сами игроки «Аланьяспора», и клуб — только в процессе становления ментальности большого футбола. Когда этот путь будет пройден, уверен, перед клубом откроется хорошее будущее. Я со своей стороны стараюсь максимально выкладываться, показывать молодым легионерам и местным игрокам все, на что способен.

— Насколько турецкий футбол сложен для тебя?
— Если судить изнутри, то думаю, что по качеству футбола русская лига близка к турецкой. Здесь наблюдается совершенно явный рост клубов: множество игроков отличного класса приезжают в Турцию за тем, чтобы играть в футбол, а не в погоне за деньгами. Подольски, Снейдер, Это О… Наверное, эти имена сами за себя говорят.

— Добавим в список твое имя. А сам помнишь подобный период в России, когда стало трендом возить звезд в клубы? Похожи ситуации?
— В чем-то да. Но это нормальный подход. Когда вы вживляете звезд в лигу — получаете повышение качества футбола, которое они с собой приносят. И когда мы говорим «качество футбола», то речь идет не только об индивидуальных кондициях этих игроков. Тут и серьезный подход к тренировочным режимам, который видят молодые местные кадры, и определенная «системность» в выполнении установок на матчи… Целый комплекс. На примере российской премьер-лиги уже можно видеть четко, какие результаты принесла та волна приобретений, которые были сделаны в свое время, и сколько своих молодых талантливых игроков раскрылось. В Турции сейчас вовсю идет похожий процесс — здесь тоже обязательно будут видны результаты такой политики.

— Можешь ли ты сейчас спокойно, без излишнего внимания к себе, к примеру, сходить в магазин за хлебом?
— В Аланье общение с фанатами проходит намного более спокойно, чем в Бразилии или России. Не знаю, почему, но это так. Конечно, люди узнают и подходят для того, чтобы сделать фото или взять автограф, но ажиотажа нет. Хотя могу сказать, что для бразильцев, которые выступают за стамбульские клубы, проблема контакта с фанатами существует: игроки часто после плохого результата боятся выходить в город, чтобы особо не сталкиваться с болельщиками. Такая проблема была в «Фенербахче» и у Алекса, и у Кристиана.

— Мы сейчас очень легко и весело говорим с тобой о Турции, хотя в последнее время она упоминается в негативных новостях. Ты перевез в Турцию всю свою семью. Это показатель смелости или уверенности, что здесь все спокойно?
— Касательно семьи у меня вообще почти уникальная ситуация получилась. Здесь нам удалось всем вместе собраться. У меня есть сын от первого брака, и бывшая супруга сейчас живет как раз в Аланье, вместе со своим турецким бойфрендом. Поэтому сын бывает у меня на тренировках, и мы постоянно общаемся и прекрасно проводим время. Одновременно с этим здесь и моя супруга с маленькой дочерью. Вообще, вопрос о безопасности, на мой взгляд, можно задавать с полным правом и бразильцам, которые играют в Европе, потому что сейчас такое время, что любая точка мира выглядит незащищенной. Совершенно искренне говорю, что для того, чтобы жить и играть сейчас в Турции в Аланье какая-то особая храбрость не нужна. Я себя прекрасно чувствую в этом регионе. Мало того, могу сказать, что тут едва ли не половина города — такие же иностранцы, как и я. Никаких проблем мы не ощущаем. Вообще, если очень много думать об опасностях, то можно из дома не выходить совсем. Все под Богом ходим.

— Для бразильцев очень важна особая «ваша» атмосфера — свои места сборов, рестораны и вечеринки, бразильская диаспора… Как с этим обстоят дела в Аланье?
— Все похоже на Бразилию в общем — и природа, и море, и солнце. Я здесь часто бывал раньше на сборах с ЦСКА, но что жизнь в этом регионе на достаточно высоком уровне, признаюсь, меня удивило. Конечно, культура немного иная, чем у нас, но я шаг за шагом ее узнавал, узнавал места разные — рестораны и клубы. И сейчас могу сказать, что все хорошо — свой круг общения нашел, адаптировался.

— Когда последний раз танцевал самбу?
— Хахаха… Последнее время много танцевал самбу. Мы вернулись сюда обратно всей семьей после Рождества. Были свободные дни, и мы с дочерью от души натанцевались. Вся моя жизнь — самба. Потому что я постоянно счастлив. Можно сказать, что я живу в настроении самбы.

— Роберто Карлос учил игроков «Анжи» танцевать самбу, а они «в отместку» учили его лезгинке. Есть у вас в «Аланьяспоре» такое, чтобы ты учил самбе, а тебя обучали халаю или колбасти?
— Роберто Карлос не так хорош в самбе, как я, и он это прекрасно знает. Бразильские и турецкие танцы, конечно, совершенно разные. Мне нравится то, что я вижу на многочисленных видео с участием моего переводчика или на свадьбах и торжествах кого-нибудь из персонала «Аланьяспора». Бывает иногда, что и в раздевалке после матча мы просто для веселья танцуем — кто самбу, а кто турецкое что-нибудь. Но я думаю, что для того, чтобы затанцевать нормально по-турецки, нужно научиться, а у меня пока нет на это времени.

ЦСКА, будущее

— Кстати, где твои знаменитые косички?
— (Смеется.) Они выпали. Я же немножко постарел, волосы выпадают вместе с косичками.

— По словам Василия Березуцкого, из всех легионеров РФПЛ ты остаешься самым-самым.
— (Смеется.) Вы Васе передайте, что если он очень хочет, то я вернусь для того, чтобы снова работать с ним вместе. Ну а если серьезно, то если президент позовет — сразу приеду.

— Вы же в том ЦСКА Гинера называли «папа». Когда с Евгением Ленноровичем последний раз виделись? Может быть, созванивались?
— Я к Гинеру очень тепло отношусь. Он и правда был для нас как папа. Но мы давно не виделись. Единственное, в Монако встречался как-то с Романом Бабаевым (гендиректор ЦСКА. — «Спорт День за Днем»), но, к сожалению, тогда не было много свободного времени, чтобы пообщаться. Но время мало что решает в таких отношениях. Так что повторю: если только президент пожелает, чтобы я вернулся, и позовет меня, я вернусь тут же без промедлений.

— Как только заканчивается контракт с «Аланьяспором», ты в случае приглашения готов вернуться в Москву?
— Абсолютно точно. ЦСКА — и этот клуб, и эти люди — особенное место в моем сердце. Особенную часть жизни я провел там. Среди них я чувствовал себя все время хорошо, чувствовал себя молодым, полным сил. Меня часто спрашивают, как я могу хотеть обратно, если там так холодно. Но моя родина — самое горячее место, Рио-де-Жанейро. Для меня жара как явление мало что значит. В России меня согревало тепло приема, гостеприимство. Именно за этим готов обратно ехать. Холод в таких условиях — хорошо для меня.

— Что такое ЦСКА для тебя по-человечески?
— Очень много. Так много, что одним словом и не скажешь. ЦСКА изменил мою жизнь. Я там в полной мере почувствовал, что такое любовь, что такое уважение. Это совершенно особенный уголок в моем сердце.

— Второй дом?
— Абсолютно. Это мой дом.

Китай, прошлое

— За новостями российского трансферного рынка следишь? Как тебе переход Акселя Витцеля из «Зенита» в «Тянцьзинь Цюаньцзянь»?
— Понятен вполне.

— Разве не странно, что игрок в расцвете сил и лет предпочитает «Ювентусу» переезд в Китай?
— Можно его понимать или не понимать, но конечно мотивом для парня были деньги. Совершенно понятно, что столько, сколько он будет получать в Китае, он никогда не заработает ни в «Юве» ни в другом клубе.

— Как-то странно получается: все в Китай только поехали, а ты поиграл там с 2013-го по 2015-й за «Шаньдунь Лунэн» и уже уехал. Почему происходит первое и почему произошло второе?
— Что касается второго вопроса, то в Китае есть такое понятие, как лимит на легионеров. Каждый раз, когда клуб увеличивает бюджет на покупку иностранных игроков, происходит их смена: на место тех, кто уже в обойме, берутся те, кто подороже. Соответственно, место в составе тебе уже не гарантированно. Вообще, наблюдается определенная забавная линия: когда я уезжал из Бразилии в Россию, мне было 17, и мне все говорили: «Ты сумасшедший, куда ты едешь?» А потом все начали уезжать в Россию. Потом я сделал трансфер в Китай, и опять история с окриками повторилась: «Ты сумасшедший, зачем?» Глазом не успел моргнуть — все уже там. Вот сейчас, когда заключал контракт с турецкой командой, опять то же самое слышал. Значит, и сюда скоро все перебегут. Получается, что каждый раз правильный первый шаг делаю я. В Турции есть поговорка, которая, правда, встречается во многих странах: когда молодой только идет — старший уже возвращается из этого места.

— А сама китайская футбольная политика — покупка всех возможных звездных ресурсов — это для мирового футбола хорошо или плохо?
— Как это влияет на футбол в мире - трудно судить. Но всегда если игрок едет туда — то это только финансовая составляющая. И потом, я не думаю, что китайская лига как-то может серьезно лишать мировой футбол сил. По крайней мере, этого не произойдет до тех пор, пока там утвержден лимит на легионеров. Вот если его не будет — можно будет задуматься о последствиях для всех. Для того, чтобы всерьез поднять уровень лиги, лимит в три легионера им надо отменять.

— Можешь сравнить турецкий, китайский и российский уровни футбольные уровни?
— Нет никакого смысла это делать, потому что они на очень разных ступенях. Россия и Турция на данный момент намного более качественны в плане самого футбола. Китайская лига только в процессе становления, и именно поэтому они стараются везти к себе звезд мирового уровня за очень большие деньги. Сейчас, кстати, похожий процесс наблюдается и в Индии. Должно совпасть очень много нюансов, чтобы у них получилось пройти длинный путь в короткий срок.

— Что изменилось в тебе за долгие годы, пока мы тебя не видели? Что осталось прежним?
— Изменилось мало что. Или мне так кажется. Для меня футбол — по-прежнему праздник, феерия, самба. Пока я играю — я счастлив. Так что как раньше, так и сейчас я живу этим настроением.