6 октября отпраздновал свое 66-летие двукратный олимпийский чемпион прославленный советский хоккеист Борис Петрович Михайлов.

"Чемпионат.ру" уже не раз рассказывал о блистательной карьере этого игрока, поэтому сегодня мы решили покопаться в архивах и найти, что писали о Михайлове, когда он еще сам выходил на лед.

И мы натолкнулись на выпуск газеты "Футбол-Хоккей" от 25 июня 1978 года. По итогам завершившегося сезона Михайлов был признан лучшим игроком хоккейного года, в связи с чем ему был посвящен целый материал.

Предоставляем слово авторам…

"Разговор о месте Бориса Михайлова в современном хоккейном строю позволяет сосредоточиться на принципах понимания игры вообще, задуматься о роли личности игрока, о характере, определяющем исполнение игровой партии, о человеке, выражающем в спорте себя и свое поколение. У него игровые достоинства – продолжение достоинств человеческих…

Кое-кто спешит подчеркнуть, что не располагая обводкой Валерия Харламова и броском Владимира Петрова, он компенсирует отсутствие подобных козырей большим объемом работы, зачастую стараясь поработать за товарищей.



Но он вовсе не страдает от того, что менее загадочен, чем Харламов, и не завидует мощи Петрова. "Я, например, и на тренировках к броскам от красной и синих линий отношусь формально… Знаю – в игре мне оттуда не бросать. Другое дело – с пятачка перед воротами". Он репетирует в тренировочных занятиях только то, что напоминает ему игровые ситуации. И его нисколько не обижает прозвище "Тырь-пырь" за кажущуюся элементарность приемов, несолидную настырность, "корявость" выжатых им из затухающих ситуаций голов, прикосновений к шайбе вроде бы случайных, "вдогонку" – клюшка у него нарочно удлиненная, чтобы шуровать на пятачке…

Михайлов едва ли не последний из поколения игроков, прошедших, в первую очередь, дворовую школу и сохранивших верность ее импровизационным началам, черпая именно из нее остроумие ходов, веселый настрой на игру, умную злость и азарт.

Хоккейный путь Михайлова начался в Саратове. Семнадцатилетнего Бориса пригласили в команду класса "Б". У каждого, наверное, есть такой "свой Саратов". "Я начал ходить на тренировки в молодежную команду ЦСКА, – вспоминает Михайлов. – Ходил так с полгода, и никаких серьезных разговоров, никаких надежд. А меня уже серьезно к хоккею потянуло, я его уже больше любил, чем футбол. В юношеской команде "Локомотива" занимался, за первую мужскую успел сыграть. У меня в семье тогда трудно складывалось – нас у матери четверо, братья еще в школе. Я автослесарем пошел работать. Но в ЦСКА – никаких перспектив. И чему тут удивляться – без меня обходились. А в Саратове встретили хорошо. И я не за то им даже благодарен, что стал хоккеистом. А за то, что впервые почувствовал там себя самостоятельным. Я же до того никогда не оставался один, без мамы, без какой-никакой опеки. И не пропал – потому что люди хорошие встретились. И тренер – Анатолий Гаврилин



В московском дворе у нас на улице Куусинена всем заправлял среди мальчишек-хоккеистов, футболистов Женя Мишаков. Будущий чемпион мира и Олимпийский чемпион. Он меня старше на три года. И пока я за Саратов выступал, он в московском "Локомотиве" закрепился и уговорил Анатолия Михайловича Кострюкова посмотреть меня, когда мы на катке "Сокольники" играли. У нас несколько человек болело, и я в защите выступал. Защитником меня и в "Локомотив" поначалу взяли. Но скоро переквалифицировали в нападающие".

Михайлов в "Локомотиве" – тоже тема для достаточно поучительного рассказа. И без того, что дал ему "Локомотив", без человеческого влияния таких, скажем, людей, как Виктор Якушев, трудно представить Бориса Михайлова таким, каким его знают сегодня все.

Но последующие страницы биографии невольно затмили столь важный для становления хоккеиста Михайлова период. Теперь кажется, что тройка Михайлов – Петров – Харламов была всегда. Сюжет содружества этих нападающих обрастает устными и печатными легендами.

Разные по складу характера люди, нашедшие друг в друге продолжение и развитие своих лучших качеств. Но ведь был же у каждого из них "свой Саратов". Как видится через вереницу таких насыщенных сражениями за шайбу лет рождение этого содружества самому Борису Михайлову?



"… Опять же свою благородную роль сыграл Женька Мишаков. Правда, я очень хотел, очень стремился в ЦСКА. Теребил Мишакова, напоминал. Он-то уже был в армейском клубе заметным игроком. И наседал на Кулагина: "Посмотрите, Борис Павлович, на парня". И меня предупредил: наблюдают за тобой.

С Володей Петровым мы сдружились сразу. Думаю, и потому еще, что было нам немножко неуютно. Еремин, Смолин – все-таки воспитанники армейского клуба. Мы постарше, поопытнее, но чужие. Петров в "Крыльях" играл, а в ЦСКА взяли как подающего надежды… В Кудепсте, на сборах, он тренировался по четыре раза в день. Меня же еле хватало на три. Как-то я не выдержал и сказал Кулагину: "Больше не могу, отпустите!". "Терпи, – сказал Борис Павлович, – терпи, будешь в основном составе". Но до основы, нам казалось, дальше далекого. Все же представить себя не то, что вместо, а даже рядом с Альметовым, Александровым, Локтевым – куда там. Впервые я вышел с "Автомобилистом". Колено было травмировано на тренировке Не хотел выходить. Тарасов велел: "Играй!". Вышел я вместо Константина Борисовича Локтева. С Альметовым и Александровым. Альметов в игре спросил: "Ты чего не играешь?" – "Нога болит…" Заменили меня Петровым. Володя две шайбы тогда забил. Потом закончил выступать Альметов… И мы с Петровым попали в тройку к Александрову.
С таким большим мастером играть – честь. Интересно, но трудно. Не думаю, что у нас что-то дельное тогда вышло. Совсем мы к Вениамину Вениаминовичу не подходили – бывает так. А ведь и закрепиться с ним в тройке нам, а не Смолину с Ереминым тоже оказалось проблемой. То они играли, то мы. И вдруг на собрании встает Анатолий Фирсов и заявляет: "Петров с Михайловым не понимают, куда пришли. Не оправдывают надежд". Я встал и заспорил: "Мы работаем, стараемся. Но дайте настоящую проверку: пусть серию матчей с Александровым играют Еремин и Смолин, а серию мы с Петровым. Тогда и будет видно". Провели одну игру, другую, третью… Поверили в нас. Наше звено не проиграло ни одного микроматча. Однако полного согласия с нашим великим партнером все-таки не возникало…"

Михайлов с Петровым боролись за место в основном составе. Харламов же в ту пору решал задачу более скромную – остаться в штате команды. Но и ее он тогда не решил. Отправился в Чебаркуль. Откуда доходили слухи: много шайб забрасывают Харламов и Гусев…

В конце 1968 года получил травму Александров, и его место занял как раз Харламов. Первую игру в Горьком они уступили со счетом 0:1. Но это был "Саратов" их тройки. Тарасов в них поверил.

Капитаном сборной СССР Михайлов стал перед московским чемпионатом в 1973 году. Он не был тогда уверен полностью, что может соотвествовать этой роли: "Я же говорить не умею так, как например Майоров. Тот же народ мог поднять на игру. А я же только своей игрой могу оправдать доверие". На том чемпионате его признали лучшим нападающим. В споре бомбардиров первенствовал Владимир Петров, а игроком №1 того сезона стал Валерий Харламов…

"Ну не получается, не идет игра, все равно – перебегай, в обороне зубами лед грызи, но свое не отдай", – только так и никак иначе может быть у Михайлова.

Его тройка год за годом первая. Но первая тройка – это не титул, это размер вклада в победу. Класс их известен. Самолюбие вроде бы надо скрывать в коллективной игре. Только уйдешь ли в спорте далеко без самолюбия…

Однажды, глядя на свое одно из первых фото в газете, Михайлов сказал: "Ну какой же из меня капитан! Кубки наклонил. Надо бы их под донышко держать. Так же они смотрятся по-другому". Харламов его тогда утешил: "Какая разница – как держать? Главное – не отдавать их, не уступать никому".

Справедливо. Но он обучился искусству принимать в капитанские руки кубки победы…



Дорогой Борис Петрович!

Коллектив "Чемпионат.ру" поздравляет Вас с Днем рождения! Мы благодарим Вас за колоссальный труд, вложенный в развитие нашего хоккея, и желаем крепкого здоровья, долгих лет жизни и успехов во всем!
А еще многие из нас помнят, как Вы играли, и какие чувства испытывали мы, еще совсем маленькие, вместе с Вашими, то есть нашими победами.
Мы Вас любим.