В 1987 году Алексей Еременко-старший становился чемпионом страны в составе "Спартака". Спустя 27 лет его средний сын Роман надеется повторить достижение отца – но уже в составе ЦСКА. Корреспонденты "СЭ" поговорили с новичком армейцев о семье, Финляндии, Италии, "Рубине", друзьях и планах на будущее.

Борис ЛЕВИН, Дмитрий СИМОНОВ
из Ватутинок

Конец августа получился для Романа невероятно насыщенным. 25-го, после нескольких месяцев самостоятельных тренировок, бывший полузащитник "Рубина" официально подписал четырехлетний контракт с ЦСКА. А на следующий день у него родилась вторая дочь.

ЛИГА ЧЕМПИОНОВ – ЭТО АРГУМЕНТ!

– Семья – это самое важное, – начал нашу беседу Еременко. – Все остальное уходит на второй план. Вообще нам врачи сказали, что дочка должна родиться 14 августа. Я был дома, дома, дома – аж до 23-го, но ничего не происходило. А стоило уехать… Значит, судьба такая. Не суждено мне было рядом находиться. Во вторник после второй тренировки вернулся в комнату и увидел кучу сообщений, фотки. Затянулось, получается, на целых 12 дней.

– Как назвали дочь?

– Аделина. А первую зовут Адриана.

– Вы намеренно выбирали детям имена на букву "а"?

– Нет. Просто так сложилось.

– Когда Адриана появилась на свет, вы в одном интервью сказали: буду думать, какой дочери сделать паспорт – российский, финский или американский, как у жены. Что решили в итоге?

– Пока у нее финский. А дальше посмотрим.

– Семья переедет с вами в Москву?

– Не прямо сейчас, но очень скоро. Думаю, через месяц. Маленькая подрастет чуть-чуть.

– Вы сказали, что были дома. А дом – это где? Якобстад?

– Нет. Там родители. А мы живем под Хельсинки, в 20 минутах езды, неподалеку от аэропорта.

– У Якобстада, кажется, есть и другое название. Мы не в состоянии его произнести.

– Пиетарсаари. Это по-фински. А Якобстад – шведское название. Там ведь шведов живет больше, чем финнов. И я учился в шведской школе.

– Вернемся к делам футбольным. Расскажите, почему вы решили покинуть Казань, причем таким нетривиальным способом, как разрыв контракта?

– Я бы не хотел обсуждать "Рубин". Так получилось. Пришло время сменить обстановку, и сейчас я в ЦСКА.

– Всех интересует, насколько серьезна ваша тяжба с "Рубином". Как долго она продлится. Не завершится ли санкциями…

– Ничего не могу комментировать. А про "Рубин" у меня все равно сохранятся только хорошие воспоминания, несмотря ни на что. За три года в Казани было много позитива. И болельщики, кажется, меня любили. С моей стороны точно не будет плохих слов о "Рубине". Никаких претензий к команде, болельщикам, городу.

– Вы считаете, что "Рубин" при вас добился максимума?

– Конечно, нет! Команда была очень достойная и могла показать куда более высокий результат. Что-то там у нас у всех не получилось…

– И вы, и ваш агент не раз говорили, что хотите в Европу. Почему же тогда остались в России?

– Сейчас так преподносят, что я прямо рвался в Европу! Это не так. Понятно, каждый хочет поиграть в Италии, Англии, Испании. Но никаких ультиматумов: "В Европу – и все тут!" не ставил. Предложения поступали – и из России, и из Европы. Например, достаточно интересные из Италии. Мы думали, рассматривали.

– Мы слышали о "Сампдории".

– Да? А вот я о ней от вас слышу впервые.

– Уже не важно. Почему в итоге вы выбрали ЦСКА? Ведь разговоры ходили и о "Зените", и о "Локомотиве", и о "Динамо"…

– Во-первых, мне очень понравился разговор с Леонидом Викторовичем Слуцким.

– Чем?

– Интеллигентностью. Во-вторых, ЦСКА – чемпион двух последних лет, команда стабильна, у нее менталитет победителя. И Лига чемпионов прямо этой осенью – аргумент! Верю, что ЦСКА удастся повторить успехи. Теперь уже вместе со мной.

– Как вы готовились к сезону?

– Занимался в Финляндии, в команде у бати. Называется "Яро". Игроки хоть в основном и молодые, но все равно – мужики. Я брал вратарей и много бил по воротам. Бегал. Тренировался. Ждал…

ГОТОВ СЫГРАТЬ УЖЕ В ВОСКРЕСЕНЬЕ

– Играть в ближайшее воскресенье с "Ростовом" силы есть?

– Я быстро набираю форму. Важно теперь войти в игровой тонус. А бегать всегда готов. Когда приходишь в команду, где собраны сильные и умные игроки, то быстро вливаешься. По первым тренировкам сразу видно, что в ЦСКА собраны классные футболисты.

– Как вы это поняли?

– Пасы. По ним сразу все понимаешь.

– Ваш бывший партнер по "Рубину" Натхо пока только осваивается в ЦСКА.

– Бибрас здорово сыграл с "Рубином", хорошо влился в команду. В Казани мы с ним в центре поля делили обязанности. Изначально Бибрас играет глубже. Но благодаря Понтусу у Начо (Еременко называет Натхо именно так. – Прим. "СЭ") будет больше свободы и возможностей использовать свои атакующие качества. А сам я готов исполнять любую роль.

– Тем более что вас за карьеру куда только не запихивали. Разве что не в ворота.

– Еще я никогда не играл центрального защитника. А на левом и правом флангах обороны приходилось – в киевском "Динамо".

– Будь вы тренером, куда ставили бы Романа Еременко?

– В середину поля, чуть ближе к атаке.

– Существует упрощенное, но популярное среди болельщиков определение – плеймейкер. Его довольно часто применяют к вам. По делу?

– Я, конечно, не классический плеймейкер, потому что много бегаю и работаю на команду в каких-то черновых действиях. Но когда есть шанс, стараюсь отдать пас поострее.

ФУТБОЛИСТОМ СТАЛ БЛАГОДАРЯ ОТЦУ

– Ваш отец после перехода в ЦСКА поведал: "Все лето Рома мучился". Что он имел в виду?

– Я такой человек… Когда пауза стала затягиваться, начал нервничать, чуть-чуть. С другой стороны, а кто бы на моем месте не нервничал? Со мной никогда такого не случалось – сидел дома три месяца подряд. Жена, спасибо ей огромное, успокаивала. Хотя Марике пришлось тяжело – она была беременной, один маленький ребенок дома, и тут к нему добавился второй. Я!

– А отец как реагировал?

– Батя мой всегда спокоен.

– Ваш папа ассоциируется со "Спартаком", хотя выступал и за "Динамо", и за "Торпедо". А вы перешли в команду-антагониста. Алексей Борисович одобрил такой выбор?

– А какие у него есть варианты? Я же решаю. Но я понял, что вы имеете в виду. Во-первых, "Спартак" все равно сейчас не тот, что был раньше. Во-вторых, батя тоже прекрасно понимает: ЦСКА – двукратный чемпион России, команда солидная, игроки классные. Брат вот тоже моему выбору обрадовался.

– Несколько лет назад вы рассказывали, что с братом даже на расстоянии общаетесь не менее трех раз в неделю – по эсэмэс или скайпу. Сейчас, когда Алексей перебрался в шотландский "Килмарнок", ничего не изменилось?

– На мобильном "What’s up" появился (программа для общения. – Прим. "СЭ"), так что вообще болтаем каждый день. Брат там потихоньку набирает форму.

– У вас же еще есть младшенький, Сергей. Не раз доводилось слышать – будущая звезда.

– Посмотрим. Пусть подрастет сначала. Кстати, он уже дебютировал за первую команду "Яро". В 15 лет.

– Ничего себе!

– Так получилось. У "Яро" было много травмированных. Вышел на четверть часа, когда они проигрывали. Старался, бегал.

– На какой позиции он играет? Тоже в середине поля?

– Там. Мы все там. Эх, а ведь я так хотел, чтобы он стал нападающим, острым, забивным! Как Индзаги! Не получилось. Всех Еременко тянет в середину. Гены. Хотим быть похожими на отца.

– Вы наверняка много раз смотрели матчи или нарезки с участием папы. Замечаете сходство?

– Да. Очень много общего! Во многом благодаря отцу я стал игроком. Он сделал для этого все, что мог. В конечном счете все от меня зависело, но отец показал правильный путь.

– Алексей Борисович играл до 45 лет. В чем тайна его спортивного долголетия?

– Фантастический профессионал. Он всегда любил тренироваться. Ухаживал за собой. Кушал и спал правильно. Думаю, в этом весь его секрет.

– Вы правильные методы переняли?

– Стараюсь. Но все-таки немного не так, как он.

С БРАТОМ ОБЩАЕМСЯ НА ШВЕДСКОМ

– На переговорах с ЦСКА как-то отражалось, что вы с недавних пор легионер, даже несмотря на наличие российского гражданства?

– Я вообще не слышал, чтобы эта тема обсуждалась.

– Куда вообще простираются ваши футбольные мечты?

– Прежде всего, чемпионом стать. В "Рубине" не удалось, хотя такая задача стояла. А в Лиге чемпионов для начала хочется просто сыграть.

– Учитывая возраст – 27 лет, вы сейчас подписали важнейший контракт своей жизни. Потому что после 30 карьера большинства футболистов начинает так или иначе идти на спад. Осознаете, что трофеи и титулы надо собирать сейчас или никогда?

– Какой вы мне, однако, устроили прессинг! Внутри я чувствую себя молодым и не заглядываю вперед. Рад уже тому, что наконец-то снова смогу полноценно тренироваться и играть. Каждое занятие – в радость. Мотивация очень высокая. Вообще наслаждаюсь моментом.

– Матч своего бывшего клуба с нынешним в последнем туре наблюдали?

– Да. Смотреть было интересно, но нелегко – в "Рубине" не чужие люди ведь играют. Результат, естественно, разочаровал, хотя рад за Гекдениза – у него получился прекрасный матч.

– С кем вы в "Рубине" дружили?

– Со всеми отношения были более-менее хорошие. Из тех, кто до сих пор в Казани, очень близки были с Олегом Кузьминым и Сергеем Кисляком. И сейчас переписываемся, созваниваемся.

– А с Натхо?

– И с Начо, конечно, тоже. Я же у него квартиру снимал! Сам жил надо мной, а я под ним, в одном доме, в одном подъезде.

– Куда ж он дел теперь эти квартиры?

– У него спросите, не знаю!

– Вы советовались с "Начо" идти ли вместе в ЦСКА?

– Нет. Каждый действовал сам по себе. А в итоге объединились. До меня только слухи доходили, читал где-то, что ЦСКА интересуется Начо. Потом уже увидел официальное объявление – и обрадовался. Все-таки мы три года в "Рубине" играли и теперь снова вместе.

– Как вас Вернблум встретил? У вас ведь шведский – фактически родной.

– Понтус больше всех обрадовался – будет с кем поговорить на родном языке, даже когда Эльма нет. Сегодня едем с ним искать детский сад для моей дочки.

Вернблум был в курсе, что я говорю по-шведски – я против него играл раз 15, наверное: и перед, и после матчей всегда разговаривали. Еще у нас в сборной играет защитник Никлас Мойсандер, они с Понтусом близкие друзья.

– Ладно Вернблум. Это правда, что с братом Алексеем вы дома тоже по-шведски общаетесь?

– Да.

– На вас родители не дулись, когда это происходило в их присутствии?

– Были демоны! Но мы же не специально. Как-то само собой получалось. Я и эсэмэс брату пишу по-шведски.

– А по-фински с кем разговариваете?

– С женой, с друзьями.

– Как вы с будущей супругой познакомились, если это не секрет?

– Давно еще. Это все брат. Он когда-то встречался с девушкой, а она – ее сестра. Так и познакомились. Родители ее финны, но жили и работали в Америке. Там она и родилась. А потом на родину вернулась.

– Сколько вам было лет, когда поженились?

– 23. Но встречаться с Марикой начали за четыре года до этого, когда мне было 19.

ИГРАЛ С ДВУМЯ ГЕНИЯМИ – ДИ НАТАЛЕ И ЛИТМАНЕНОМ

– Как вообще случилось, что вы из Финляндии попали в Италию? И как вам там жилось и игралось?

– "Удинезе" известен тем, что отслеживает таланты по всему миру – я стал одним из многих. Они приезжали на матчи "Яро", после чего пригласили меня в дубль. За полгода удалось произвести хорошее впечатление, и меня перевели в основной состав. Все было постепенно.

– А когда пришла пора уходить из "Удинезе", предложения кроме Киева имелись?

– Давно это было… В любом случае Киев был лучшим вариантом – ситуация сложилась так, что мне повезло и все в итоге сложилось удачно.

– В "Удинезе" вы должны были застать Ди Натале.

– Так и было.

– И как впечатление? Глыба?

– Гений. 250 голов в серии А может забить только гений.

– Вы с ним много контактировали?

– Да. Он все время меня поддерживал и говорил, что главное – верить в себя, поскольку все для того, чтобы стать сильным футболистом, у меня есть. В его устах это звучало особенно весомо, поскольку он всегда и всем высказывал все прямо.

– Кого-то еще из тех, с кем пересекались в футбольной жизни, гением назовете?

– Литманена. Суперфутболист и суперчеловек. Простой, общительный, никакого налета звездности.

– А в российском чемпионате гениев встречали?

– Знаете, для того чтобы так кого-нибудь назвать, надо поиграть вместе, узнать человека лучше. Очень хорошие футболисты в России безусловно есть, а вот гении… Сейчас получше присмотрюсь к ЦСКА (улыбается).

– Кстати, в ЦСКА очень распространено подначивание друг друга…

– Да это в любой команде! Думаете, в "Рубине" было иначе? Там тоже имелась очень "серьезная" компания.

– Кто был в ней заводилой?

– В прошлом году – Прудников, Торбинский.

– И вы, стало быть, уже готовы к прессу Васи Березуцкого со товарищи?

– Готов, конечно. Хотя Вася действительно даст в этом деле фору многим – это я уже понял.

– Почему еще спрашиваем об этом: в одном из интервью вы рассказывали, что российский юмор для вас гораздо менее понятен, чем американский, например.

– Ну, там речь ведь шла о телевизионных передачах, а не о повседневном общении. Но за три года я и телеюмор стал понимать гораздо лучше.

– То есть можно сказать, что уже немного обрусели?

– На самом деле мой менталитет и так был во многом русским – родители же отсюда. Но вы правы в том, что какие-то детали улавливаешь, только находясь в среде.

– И что скажете: российский менталитет сильно отличается от финского?

– Сильно! Можно вообще сказать: день и ночь.

– Что вам больше всего режет глаз в России?

– Если честно, всякие понты.

– А в быту – что труднее всего?

– В быту? А что такое "быт"?

– Повседневная жизнь.

– Чего-то совсем уж трудного нет. А мелочей хватает, особенно в инфраструктуре. Однажды у нас заболела дочка, и мы попали с ней в обычную больницу. Так у жены после Финляндии был просто шок от уровня обслуживания. Еще, конечно, большая проблема – пробки. Особенно здесь, в Москве, в чем я уже убедился.

– Вы, наверное, просто не привыкли к большим мегаполисам.

– Почему? Киев тоже можно назвать мегаполисом, хотя даже его сравнить с Москвой, безусловно, трудно.

– И как, московские расстояния вас не пугают?

– Нет, потому что я человек домашний. Люблю самую обычную рутину или, как вы говорите, быт. Дом, база, стадион – вот и все мои основные маршруты. А разовые вылазки куда-либо можно не считать.

БЕСИТ, КОГДА РОССИЮ ОБВИНЯЮТ ВО ВСЕХ СМЕРТНЫХ ГРЕХАХ

– Где будете жить, уже понятно?

– Пока нет, но думаю, что сниму квартиру в том же районе, где обитает большинство других игроков ЦСКА.

– Похоже, развлечения вас особо не интересуют?

– Так и есть.

– Всегда были таким?

– Почему-то клубы в отношении к футболистам стали уже каким-то мемом. А в России это вообще какое-то табу. Я не понимаю: что плохого в том, чтобы сходить куда-то отдохнуть? В молодости все там бывают, и главное не место, а то, как себя в этом месте ведут. У меня сейчас другие интересы, но разве сам по себе поход в клуб – преступление? Мне кажется, что проблема создана искусственно.

– Что-то еще главное помимо футбола и семьи в вашей жизни есть? Чем, к примеру, нравится заниматься в свободное время?

– Даже не знаю – всегда по-разному. В приставку, как многие, не играю, если вы это имели в виду (улыбается).

– А в покер? В одном из ваших интервью вы назвали его чуть ли не второй игрой после футбола.

– Игра интересная, но сказать, что я уделяю ей много времени, было бы явным преувеличением.

– В ЦСКА, между прочим, он популярен, особенно на сборах. Знаете, кто лучше всех играет?

– Кто?

– Все тот же Василий Березуцкий.

– Спасибо, что предупредили (смеется). Мне на самом деле для покера не хватает терпения. Чуть что – сразу в олл-ин, а так нельзя.

– А как обстоят дела с покер-фейсом?

– Тоже плохо, увы.

– Наверное, финское воспитание сказывается: финны ведь очень правдивая нация.

– Это так, но в покер многие там играют по-настоящему классно. Даже среди сильнейших мировых игроков хватает финнов, если вы обращали внимание. Тут, наверное, сказывается природное хладнокровие и умение держать паузу.

– А в вас играет казацкая кровь: хочется сразу рубануть шашкой?

– Не казацкая, а осетинская: моя мама ведь чистокровная осетинка и все ее родственники живут во Владикавказе.

– Вот как! Тогда у вас не только Вернблум друг априори, но и Дзагоев! А вы часто навещаете мамину родню?

– Не скажу, что часто, но бывает. Последний раз – два года назад, когда "Рубин" приезжал в гости к "Алании".

– Правда, что вы в детстве занимались каратэ?

– Правда, но это было так давно, что уже и неправда (улыбается).

– Футболу это как-то помогло?

– Мне семь лет было, когда я этим занимался, поэтому уже даже не помню!

– И в жизни те умения не пригодились?

– Да их и не было, умений.

– А вы вообще заводной? На тренировке можете с кем-то сцепиться? Или "напихать", как это легко делает ваш новый друг Вернблум?

– Стычки на тренировках – обычный процесс. Потолкаться, покричать друг на друга, выпустить пар. Главное – потом зла не держать. Я, например, ни на кого долго в таких случаях не обижаюсь. С тем же Начо мы знаете как рубились – даже не на тренировках, а в матче могли наорать друг на друга. Но за пределами поля были и остаемся друзьями.

– Если предложить вам охарактеризовать себя тремя эпитетами, какие выберете?

– Трудно сказать. Вроде бы и спокойный, но могу завестись. Хочу сказать позитивный, но бывают ведь и негативные моменты. Люди вообще не бывают белыми или черными – все зависит от ситуации.

– А какие три вещи вам больше всего не нравятся в этой жизни?

– Прежде всего – несправедливость.

– По отношению к вам или вообще?

– Вообще. Вот, например, меня бесит как в Европе по делу и без обвиняют Россию во всех смертных грехах. Я сейчас в Финляндии даже газеты перестал читать – настолько там все негативно по отношению к России.

– Наша страна воспринимается вами как своя?

– Конечно. Так было всегда.

– Тогда нет ли досады в футбольном плане – все-таки сборная России, за которую вы могли бы играть, сильнее Финляндии?

– Нет. Тем более что сейчас сборная Финляндии выходит на новый, более высокий уровень. Считаю, что у нас есть все шансы попасть на чемпионат Европы во Францию.

– Из-за увеличения числа команд?

– Не только. Просто мы сегодня явно сильнее, чем были раньше. Плюс очень хороший тренер – Миксу Паателайнен, настраивающий нас на позитивный футбол, как он сам его называет. Мне очень нравится его подход.

– ЦСКА играет в "позитивный" футбол?

– Да. Матчи с ним всегда были не только сложными, но и очень интересными.

– Вернемся все-таки к вашим "не люблю". Что еще назовете, кроме несправедливости?

- (после паузы.) Двойные стандарты. И еще поражения. Очень не люблю проигрывать!