Бывший капитан ЦСКА Дмитрий Кузнецов оценил перспективы армейцев в чемпионате России и Лиге чемпионов и сообщил, что вскоре должен присоединиться к селекционной службе красно-синих.

…Я выключил диктофон, который работал на протяжении двух часов. Но на этом наша беседа с Дмитрием Кузнецовым не завершилась, а плавно перетекла в неформальное русло. Капитан ЦСКА-91, откинувшись на спинку стула, говорил о визите в Италию: о том, как президент разгромленного клуба-аутсайдера Серии А предлагал армейцам контракты; как хозяин местного магазина одаривал заезжих футболистов скидками, а сборникам и вовсе вещи дарил; как радовался чудак-итальянец, поразив ворота ЦСКА при счете 0:13 (естественно, не в свою пользу).

Но это все – потом, а начали мы со дня сегодняшнего: «Я ведь перестраиваюсь. Надо же следить за тем, как меняется футбол». Мой вопросительный взгляд Дмитрий Викторович парировал: «Как правило, выше стала скорость, а вот в мышлении далеко не ушли. Мне кажется, на качество быстрота отрицательно влияет. Люди не успевают думать на поле. Я смотрю, какие-то бредовые решения принимаются»…

«Рубин» в еврокубках не затеряется

С.: Лето – трансферная пора. Кто-то даже успел отовариться. Какие покупки ближе?
Мне глубоко безразлично, какие будут имена. Я хотел бы посмотреть, пойдут ли трансферы на пользу. Можно сделать дорогостоящую покупку, а футболист не впишется и придется через год с ним расставаться. Нужны приобретения точечные. Как у ЦСКА.

С.: ЦСКА требуется усиление?
На данный момент армейцы выглядят наиболее укомплектованно. Я думаю, не стоит искать добра от добра. Команда показывает хороший футбол и стабильно набирает очки. Что еще нужно? Если и приобретать, то на перспективу или на случай травм. Нецид вот «сломался».

С.: Выходит, нужен форвард?
Отчего же? Можно дать шанс тем, кто уже в команде.

С.: К слову, как восприняли новость о назначении Леонида Слуцкого?
Если честно, не ожидал, что у него получится. Да и показывали тогда невыразительную игру. Но терпение и выдержка – и все пошло как по маслу.

С.: Как думаете, стоит ли ждать от ЦСКА повторения пройденного в Лиге чемпионов?
Думаю, да. Люди, поварившись в этом котле, накопили огромный опыт. На подходе и «Рубин», который «Барсу» обыгрывал. Казань  – крепкая команда. Уверен, в еврокубках не затеряется.

С.: Как вам идея создания второй сборной?
Нравится, с одной стороны. Люди, которые в силу каких-то причин (например, не вписываются в тренерскую концепцию) остаются за бортом главной команды, могут доказать свою состоятельность. Только вторая сборная должна играть с сильными соперниками.

С.: У нас и первая не может этим похвастать.
Вот в чем вопрос! Для чего тогда нужна эта очередная статья расходов?

С.: Как думаете, кому эта сборная пойдет на пользу?
В первую очередь защитникам, которые потом могут безболезненно влиться в состав первой команды. Но я таких особо и не вижу. Набабкин, может, при должном отношении… Васин и Щенников обещают вырасти. Правда, они травмированы и пока наберут…

С.: Так нам и нужна перспектива.
Тоже обман. Мы ничего не выиграем в 2018 году. Кем побеждать? Вы вспомните, раньше каждый год какая-то юношеская сборная брала медали. А сейчас, посмотрите, не можем на Олимпиаду отобраться.

Мы не забыли

С.: Не так давно справили двадцатилетие золотого дубля ЦСКА. Как все прошло?
Я хотел бы выразить благодарность ЦСКА, который пошел нам навстречу без лишних разговоров. И с программками помогли, и поле выделили, и форму купили. Думаю, все остались довольны. Вот и «динамчики» откликнулись. Армейцы из разных уголков съехались. Фокин, например, примчался из Германии.

С.: Всех удалось собрать?
Корнеев отказался, сославшись на то, что нужно было звонить за два месяца до игры. Человек, который находится в отпуске в Питере, на один день вырваться не сумел! Знаете, это говорит о его отношении к нам.

С.: Из тех, кто перебрался из ЦСКА в «Эспаньол», только Корнеев пошел на повышение в «Барселону».
Я бы не стал так говорить. Галямин и Мох тоже внесли свои имена в историю. Да, «Барселона» – это уровень. Но не получать постоянную игровую практику ради десятка матчей в составе сине-гранатовых?

С.: ЦСКА образца 1991 года принято считать самой дружной командой в истории советского футбола.
«Одной из…» – однозначно. Я уже об этом говорил: после каждой календарной игры собирались у Татарчука в Строгино. Жарили шашлыки, гуляли и веселились до двух ночи. Мы хотим возобновить традицию и сознательно выделить для таких встреч день в декабре.

С.: Зачем вам это?
Я не уверен, что только мне это надо. Думаю, в душе все хотят встретиться. Просто у меня, наверное, больше возможностей. Так как общаюсь со многими людьми, которые могут пойти навстречу, зная, что я порядочный и благодарный человек. Поэтому и собираю ребят, обзваниваю.

С.: Кто-то конкретно помогал в организации?
Вася Иванов, Володя Татарчук… Николай Насыров и ресторан помог снять, и денег дал. Другие ребята в стороне не остались. Армейские болельщики из Ивантеевки многие вопросы решили. Я же говорю – безразличных не оказалось. Хотя были и такие, которые били себя в грудь, а как дошло до дела, в кусты убежали.

С.: На могилы Еремина и Садырина удается выбираться?
Давно не ездил к Еремину. 30 июня всякий раз выпадает на поездки. В этом году в Новокузнецке был. А к Садырину хожу, благо живу недалеко от кладбища. 1 декабря кого-то да встречаешь. Мы не забываем.

Играю за «Спартак». Из Ленинского

С.: Летом все так же пять раз в неделю бегаете за ветеранов?
Да, ничего не изменилось. Только стоит остановиться, как заплывешь жиром и будешь чуть ноги волочить. Я, конечно, лет на десять вперед наигрался. Но так получается: вся жизнь в футболе и без него не могу. Если наркоман встает с утра и думает, где бы дозу достать, то я  просчитываю варианты, где бы побегать сегодня. Вот это уже в крови.

С.: Вы за «Торпедо-ЗИЛ» забивали в 36 лет…
В 37. Я в жизни не курил, а выпивал лишь тогда, когда можно было. После матча – почему бы и нет? На следующий день – выходной, времени привести себя в порядок предостаточно.

С.: Ваша команда ветеранов называется «Звезды России». Не слишком ли амбициозно?
Судите сами: Панов, Кирьяков, Шмарко… Я же еще тренировал команду «Артист», бывшую «Старко».

С.: Из артистов с кем-нибудь общаетесь?
Например, с Денисом Майдановым. Кто еще в команде? Илья Глинников, который стал известен благодаря сериалу «Интерны». К слову, он здорово играет в футбол. Всех, конечно, не упомнишь. Мне с ними интересно общаться, у них другое мышление.

С.: Дорого стоит с вами сыграть?
Цены разные и зависят от расстояний. И от десяти тысяч рублей ездим. И выше, и ниже. Все это обговаривается.

С.: Часто приглашают?
Летом – постоянно. Я ведь еще за одну команду на первенство России среди ветеранов выступаю. Какую? Только не смейтесь: за «Спартак» из поселка Ленинский.

С.: Как вас туда занесло?
Там знакомый туляк живет. Николай Антонов, отец которого в свое время был лучшим бомбардиром местного футбола. Мы уже взяли первенство области. В данный момент идем на первом месте в своей группе на первенство России. Имеем шансы в августе или в сентябре взять медали в Краснодаре.

С.: Футбол – основной источник доходов?
Естественно.

С.: На жизнь хватает?
Сейчас – да. Тяжелее зимой, когда и приходится себя ограничивать. Как выкручиваемся? На телевидение приглашают, на интернет-порталы. Жена без дела не сидит, да и родители помогают. Но вроде бы с августа должен заступить на работу в селекционный отдел ЦСКА. По крайней мере я сказал Евгению Гинеру, что готов работать на благо клуба.

И где сейчас Первак?

С.: Никто из того состава армейского клуба не стал большим тренером.
В том и проблема нашего футбола, что не востребованы люди, поигравшие за рубежом. И это касается не только меня и не только армейцев. Взять тех же динамовцев Кирьякова и Колыванова, которые поиграли в Германии и в Италии. Вот они-то и должны работать в клубах, передавая накопленный опыт.

С.: Как в мини-футбол попали?
Мише Русяеву – спасибо! Он меня и пригласил. Какие впечатления? Все! Я больше туда не пойду.

С.: Что так?
Не тот футбол, который мне нужен. В большом знаю все от и до. Меня ночью разбуди, отвечу, глазом не моргнув. Я в футболе – с семилетнего возраста. Для меня в нем не осталось секретов.

С.: Вы пересекались с Михаилом Прохоровым?
Да, спокойный и уравновешенный человек, который знает, чего он хочет.

С.: И чего он от вас хотел?
Чтобы «Норникель» стал чемпионом. Но нас попросили, когда мы шли на первом месте.

С.: Разве такое возможно?
Как оказалось. В структуре каждого клуба, знаете ли, есть негодяи, так их назовем. Вот они начали под нас «копать». Когда мы просили об усилении, условия были обещаны. В результате взяли лишь одного. И то – бесплатно.

С.: Из Челябинска за что уволили?
Во-первых, там был Первак. Все в него и упиралось. Когда человек ведет себя неадекватно и принимает непонятные решения…

С.: Например?
Начал уверять всех, что я алкоголик и наркоман. Как реагировал? Злился. Потом подумал и пришел к выводу: люди знают, что я за человек. Пусть время нас рассудит.

С.: Рассудило?
Ну и где Первак сейчас?

С.: Когда-то «Алавес» звал вас остаться тренером…
Но я хотел играть. Мне стукнуло 32, выступал еще пять лет. Если так посмотреть, может, и стоило остаться. Правда, меня звал обратно в ЦСКА Садырин. И я не мог ему отказать.

С.: Татарчук, вернувшись, жаловался: «Меня и не узнали». Как вас встретили?
Там какая-то непонятная история произошла: Долматова назначили, а Садырина сняли. Думаю, последнего намеренно сплавляли.

С.: Кто?
Те же футболисты… Не знаю, как молодежь вела себя по отношению к Садырину. Я был старше и держался несколько обособленно. Могу лишь сказать, что команда плелась на четырнадцатом месте, а при Долматове взлетела на второе место. Как можно выиграть практически все встречи? Тем более в первом круге выглядели невыразительно. В футболе такого не бывает.

С.: Что же, по-вашему, произошло?
Мне кажется, клуб стал покупать игры. К тому же Долматов избавился от меня. Просто сказал, что я не вписываюсь в его схему. Хотя о ней знаю не понаслышке: в Испании так отыграл семь лет. Я больше этого человека как тренера не признаю.

«Олений бег»

С.: Зато вам довелось поиграть под руководством Бенитеса.
Да, мы пересеклись в «Осасуне», и уже тогда было видно, что Рафа (он старше меня на пять лет) далеко пойдет. Почему? Когда люди хотят изменить что-то к лучшему, ты к ним проникаешься доверием. На тот момент мне шел 32-й год, а остальным не исполнилось и двадцати. Лакрус, Нагоре…

С.: Подсказывали?
Каким образом? Люди элементарно не могли мяч остановить. Бенитес обучал их по большому счету азам футбола. Представьте себе, через что мне пришлось пройти. Но Рафа сказал: «Ты должен помочь» Я, по сути, тогда и стал готовить себя к роли тренера. Правда, сначала был Клементе, а потом уже Бенитес. Вот с них и началось. Наверное, мой тренерский набор – лучший в мире. Мне с этим чрезвычайно повезло. Так, Рафа очень жестко работал над тактикой. На каждой тренировке, объясняя, по полчаса буквально за руку водил футболистов.

С.: Чем же они в школах занимались?
Надо у них спросить. Но Бенитес своего достиг. Команда начала играть в более или менее приемлемый футбол. Я уж как набегался! Надевал жилетку с грузом и «олений бег» – серия по пятнадцать прыжков.

С.: На закате игровой карьеры обронили: «Есть желание уйти красиво». Удалось?
Я полагаю, что да. Иду после матча против ЦСКА под трибуны. Так один болельщик подбежал ко мне и вывел на центр поля. На стадионе зрители встали и, не отпуская, аплодировали. Я подумал: многое, наверное, в своей жизни сделал правильно. Такое отношение не купишь.

С.: В памяти сохранили прощальный матч?
Я в Астрахани играл. Мы проводили последний матч сезона, по-моему, против «Черноморца». Так даже гол забил! Подал штрафной, и мяч залетел в сетку, никого по пути не задев. Правда, на Мамедова записали, а я и не стал оспаривать.

С.: Почему?
Думал, что продолжу карьеру. Но посидел дома и решил, что не стоит бегать из команды в команду. Там уже молодежь, а с ними тяжело находить общий язык. Тем более к своим годам пережил несколько неприятных моментов

С.: Вы о чем?
Меня начали обвинять в продаже матчей. А что, удобно. Во-первых, последний защитник, а он ближе всех к своим воротам. Во-вторых, возраст. Все равно он скоро закончит, можно и спихнуть на него. Только я всегда знал: если хоть раз сдам, на мне будет висеть ярлык. Никогда не был в этом замечен.

С.: Но вам доводилось участвовать в таких матчах?
Да, но не в проигранных, а в сыгранных вничью. Я никогда не продавал игры. Как можно, если об этом не знают остальные? Вот это подло. Так себя вести нельзя. Но такие люди были и наверняка есть.

С.: Какие?
Которые ради своей выгоды могут подставить коллектив. Все должны знать об этом. Тогда вроде бы и за сдачу не считается.

Джишкариани угрожал расправой

С.: Как после Москвы игралось в Туле, Нижнем Новгороде, Саратове и Астрахани?
Не задумывался над этим. Просто приезжал и гнул свою линию. Мне нужно было доказывать. Даже в том возрасте, в котором пребывал. Прежде всего самому себе, чтобы не думали: «Да, вот он не играет».

С.: В какой из периферийных команд радушнее всего приняли?
В Саратове.

С.: Поясните?
Там случайно вышло. Я дернул икроножную мышцу, и перед вторым сбором Нижнего Новгорода звонит Валерий Овчинников: «Мы от тебя отказываемся. Ты – старый». На меня тут же выходят из Саратова. Приезжаю в аэропорт, забираю свой загранпаспорт и вечером улетаю с «Соколом».

С.: Куда?
На Мальту. И мы в том же году вышли в премьер-лигу, а в игре на Кубок встретились как раз с Нижним. Я им два забиваю. Валерий Викторович посмотрел на меня искоса: «Ты что, одурел?»

С.: На правах капитана могли одернуть зарвавшегося партнера?
Мой авторитет был непререкаемым. Все знали, что я справедливый человек. Тем более команда в «Соколе» подобралась возрастная. Ребята в Саратов приехали не ради пустого времяпрепровождения.

С.: Галямин делился, что не видел ни одной команды, в которой в течение сезона кто-то с кем-то не по-дрался бы.
Не дрался, но случай произошел в том же Саратове. Я был сломан и сидел на скамейке запасных. Меня к тому моменту уже выбрали капитаном. Кто-то в игре не отдал пас, и Джишкариани – помните такого? – подходит и бьет по лицу партнера. На общем собрании голосовал за отчисление.

С.: Отчислили?
Да, не обошлось, правда, без угроз.

С.: Каких?
Дескать, с тобой расправятся, и все дела. Он же был связан с криминальными авторитетами. Но команда после этого инцидента лишь сплотилась.

С.: О Нижнем Новгороде, кроме как о сумасшедших нагрузках, что-то вспоминаете?
Полный стадион. Мы и «Зенит» там прихлопнули. Все-таки фигуры собрались – на загляденье: и Татарчук, и Холли, и Вязьмикин.

С.: В какой футбол играли?
Комбинационный.

С.: Странно. Татарчук вспоминал о тактике «бей-беги», которую исповедовал Овчинников.
Объясню. Димка Власов, который прошел армейскую школу, действовал справа в защите. Борман (Овчинников. – c)   орал  ему: «Диагональ!» Димка первым же касанием исполнял. Мы к нему: «Ты ведь играющий человек!» – «Да он кричит, я и нервничаю». – «Ты отдавай мяч Татарчуку, Холли или мне». И мы совсем в другой футбол заиграли.

С.: Что Овчинников?
В одном из интервью удивлялся: «Я не понимаю, это моя команда?»

Штраф для прессы

С.: Вы как-то удивили: «Не очень мне по душе испанский футбол».
Я имел в виду отдельные эпизоды.

С.: Какие?
Новоа, который возглавил «Эспаньол», начал учить меня, как бить пенальти. В другой раз требовал встречать соперника: «Ты на мяч не смотри, просто втыкайся в человека». Такие неприятные вещи.

С.: Новоа о вас спрашивали.
И что он ответил?

С.: «Кто это такой?»
Знаете, человек работал в Примере и ничего не добился. В «Эспаньоле» сломал все, что выстраивал Клементе. Корнеева посадил в запас. Меня убрал на левый фланг. Я по десять минут мяч не получал. Но ставил тех, кого пригласил из «Бургоса». Тех, кто вылетел из Примеры! Мы тренировались по два-три раза в день вплоть до декабря месяца. До конца первого круга! Нам просто сил не хватило. В двенадцати последних матчах набрали одно очко. Когда я сломался под нагрузками, обвинил в том, что филоню. Мы поехали в Сарагосу, где я прошел обследование. Новоа сразу прикусил язык.

С.: Что еще пришлось не по душе?
Их поведение на поле. Могут плеваться, наступить на тебя, ударить исподтишка. Стоичков, скажем, был горазд на это.

С.: В России с этим сталкивались?
Никогда! И сам не грешил подобным. В Испании хватает провокаторов. Если у тебя уже есть карточка, будут провоцировать до тех пор, пока не добьются, чтобы удалили. Или же в раздевалке бросаются гетрами в лицо, смеются и веселятся. Я сидел, переваривал. Ко мне Клементе подошел: «Ты чего?» – «Проиграли». – «В первый раз?» – «Нет». – «Завтра выиграем, отдыхай». Я потом понял, насколько это правильный подход. Зачем переживать? Жизни не хватит.

С.: Как отношения с болельщиками складывались?
Прекрасно.

С.: Без эксцессов?
Если только в «Осасуне». Там баски любят только своих. Я забил шесть мячей и отдал штук десять передач.

С.: Завидная статистика.
Так они требовали меня убрать и ставить своего, молодого. Каждый раз удивлялся. Я на поле, а мне в спину кричат: «Пошел, уезжай!» Одного схватил за шкирку, вытащил из толпы.

С.: Зачем?
Я ему объясняю: если чем-то недоволен, выскажи претензии мне в лицо. Вот это будет по-мужски. Меня президент вызвал и выписал штраф в двадцать пять тысяч долларов.

С.: За что?
Рассказываю. Я бросаю аут, а за спиной на втором-третьем ряду сидят четыре наших поклонника и кричат в мой адрес самые последние ругательства. Я их заприметил. Минут через десять забиваю мяч, подбегаю к ним и каждому «жест Эффенберга» (вытянутый средний палец руки. – c). Тишина стояла полнейшая.

С.: Штраф заплатили?
Я сказал, что не буду платить: «Какой это болельщик? Я же дома играю. Вот и оградите меня от этого». Президент грамотно себя повел: для прессы и болельщиков оштрафовал, но деньги остались при мне.

С.: Фокин говорил, что уже немцем  стал. Онопко – что наполовину испанцем. Не замечали за собой такого?
Да нет. Я только понял, что на первом месте должна быть внутренняя культура. Люди в Испании этим отличаются. Тебя везде автолюбители пропустят, с тобой уважительно общаются.

С.: Почему на стадионе иначе?
Это азарт и страсть. Можно разговаривать с испанцем на любые темы, но завершится беседа обязательно футболом. Все они без ума от него. И все к нему сводится. Но люди они культурные. Я вернулся в Москву и первое время всем спасибо раздавал. На меня смотрели как на умалишенного.

С.: Как скоро перестроились?
Уже все (улыбается).

С.: Что может вывести вас из себя?
Несправедливость и подлость. Лучше сразу все человеку сказать в лицо, чтобы люди знали, чего от тебя ждать.

«Иди отсюда, армеец»

С.: Нигде не нашел сведений о том, как же вы начинали…
Я москвич, детство мое прошло на Ленинском проспекте, где памятник Гагарину стоит. Мать работала на заводе экспериментальной физики, а отец был тесно связан с профсоюзами. Мы каждый год отдыхали на юге: Анапа, Туапсе, Сочи. Как-то отец повел на стадион. Даже не вспомню, как он назывался и кто играл. В общем, начал мне катить мяч, а я по нему не могу попасть. Еще бы – и пяти лет не было. Как он ругался!

С.: Мяч купил?
Да, с тех пор каждый день во двор выходил. Как начал нанизывать мужиков! Но в школу записался лишь в одиннадцать лет.

С.: Что это за школа?
«Союз». Такой завод оборонный был, а при нем школа. Я скажу без лишней скромности: команда нашего года рождения – лучшая в истории столичного футбола. Нонсенс! Мы семь лет подряд выигрывали чемпионат Москвы, в одном – один мяч пропустили, в двух – по одному очку лишь теряли, а в остальных побеждали вчистую.

С.: Кто же вам оппонировал?
А нас школы при командах мастеров боялись! Мы тренировались два раза в неделю и в воскресенье проводили матч, а они каждый день занимались. Из той команды вышли братья Савичевы, я и еще несколько человек.

С.: Думаю, тренер достоин быть упомянутым.
Анатолий Федорович Брагин. К сожалению, три месяца назад умер. На похоронах видел и Рината Билялетдинова, и Рушана Хасанова.

С.: Как стали армейцем?
Валерий Юрьевич Четверик упорно приглашал в армейскую команду. Меня в «Союзе» травили: «Иди отсюда, армеец». Как мне кажется, то был первый звоночек. До выпуска полгода провел в ФШМ у Сергея Егоровича Рожкова. А потом начали возить нас по дублям. Я был на просмотре и в «Торпедо», и в «Динамо», и в ЦСКА.

С.: Не приглянулись?
Человек десять остановились на дубле ФШМ, который во второй лиге выступал.

С.: Угадали?
Как здорово, что я туда пошел! Не то что сейчас: ребята только попадают в дубль и такими вальяжными ходят. Дескать, уже чего-то добились. Мы же бились с мужиками. Им-то нужно не проиграть в своем городе да еще и семьи кормить надо. Вот и рубились.

С.: Побеждали?
Чаще проигрывали, но характер закалили. Мой отец потом предложил пойти к Сергею Ольшанскому: «Петрович, можно?» И он меня в ЦСКА оставил. Пятого декабря – в призывной пункт. Марьян Плахетко четверых (там еще и Генка Гришин был) отправил в Смоленск.

С.: Зачем?
Месячный курс молодого бойца проходили в Полоцке. Только представьте: 40 украинцев из одной деревни и мы. Дали нам кросс. Мы быстро пробежали, отдыхаем. К нам сержант подходит: «Вы чего?» – «А мы уже закончили». Он так на секундомер смотрит: «Вы что, издеваетесь?» – «Мы же футболисты», – отвечаем. Не трогали нас после этого.

Два заявления в «Торпедо»

С.: Правда, что разбегаться хотели, когда пришел Павел Садырин?
Истинная.

С.: Почему?
Неудачные до этого годы тяготили. Через клуб прошли 200–300 человек. Всех подряд приглашали. Команду, естественно, лихорадило. Мы дважды вылетали из высшей лиги. Думал, надо что-то менять. «Торпедо» как раз за переход к ним агитировало.

С.: Кто именно?
Валентин Козьмич Иванов убеждал: «Дим, всю жизнь играл с Савичевыми, живете в одном районе, в одном классе учились, давай переходи. Вы же втроем Европу на уши поставите».

С.: Заманчивое предложение.
Я в «Торпедо» написал два заявления: на квартиру и в команду к Юрию Золотову. Но так и не перешел. Что помешало? Не знаю. Мне даже зарплату выше обещали. На первом собрании Садырин произнес: «Ребята, кто хочет, может уходить. Но я прошу у вас год, а потом, если что-то не устроит, задерживать не стану». И я решил остаться. Ну а потом как поперли…

С.: Борис Копейкин вздыхал: «Игра армейцев тех лет была близка к идеалу…» Подпишетесь?
Да, люди собрались, которые знали, что делать на поле в той или иной ситуации. Каждый бежит, каждый с мячом на ты, каждый друг другу подсказывает. Да и состав такой: еще четыре человека на скамейке. Их тоже выпускай – ничего не сломается в игре.

С.: На группировки не распались?
Упаси бог.

С.: Как же ребята из Питера? Брошин, Дмитриев, Колотовкин…
…Да и Садырин – тоже питерский. Но никаких разногласий не было. Мы их здорово приняли. Тот же Дмитриев – золотой человек. К тому моменту уже и чемпион страны, и игрок сборной, но абсолютно компанейский. Когда надо – отдыхали, когда надо – работали.

С.: Колотовкин вот уверяет, что 1991 год для него до сих пор самый счастливый в жизни….
Ну почему же? 90-й тоже ничего вышел. Колотова, наверное, так говорит, потому что в тот год свой единственный за ЦСКА мяч забил. К слову, вы знаете, как?

С.: Заинтриговали.
Мы к тому моменту уже обеспечили себе чемпионство и нам уже ничего не нужно было. Их тренировал Ткаченко, лучший друг Садырина. Мы к Федоровичу: «Можно нам не ехать?» Он: «Надо, а то заподозрят что-нибудь». Колотова поднимает руку: «А можно мне мяч забить?» – «Пенальти будет – пробьешь».

С.: Случился?
Да, и Сережа бьет прямо по центру. Вратарь опешил и на него отбивает мяч. Мол, добивай. Потом Колотова хвастался: «Я забил последний гол союзного чемпионата! Да еще – с игры».

Тысяча долларов

С.: Как чемпионство отпраздновали?
Хорошо.

С.: Помните, как до дома добрались?
На такси, по-моему. Действительно хорошо праздновали. А потом еще...

С.: Надолго затянулось?
Нет, нам же уезжать на турнир в Италию, а там – «Ювентус» и «Милан», ван Бастен и Барези. В общем, сплошь звезды.

С.: Как на их фоне выглядели?
Великолепно, но расскажу другую историю. Я не играл на турнире из-за перелома. Краем уха услышал: на команду выделили тридцать тысяч долларов. Как подъезжаем к аэропорту, нам деньги раздают.

С.: Сколько?
По пятьсот долларов. Делегация – двадцать – двадцать два человека. Я ребятам и говорю: «Кто не согласен, деньги сдаем, а тренироваться не будем, пока по законной тысяче не отдадут».

С.: Все сдали?
До одного. Ни один не отказался! Даже молодые Гришин и Минько. Я подхожу к руководству: «Нам не надо. Спасибо за такое отношение». Они не могут понять, в чем дело.

С.: Чем разрешилось?
Мурашко собрал: «Что вы там бузите?» Я говорю: «Почему по пятьсот раздали?» А он в ответ: «Да там надо отдать». – «Кому?» – допытываюсь.

С.: Действительно, кому?
Да некому! То был коммерческий турнир. Мы сами заработали. В итоге нам отдали по тысяче. Правда, Корнееву и Галямину, которые уже укатили в «Эспаньол», так и не перепало.

С.: Часто вас таким образом «нагревали»?
Постоянно! Куда обиднее, что к ребятам проявляли устойчивый интерес иностранные клубы, а предложения до них не доходили. А мы, считаю, заслужили возможность уехать в классные команды. Но требуемые суммы автоматом удваивались. Наверное, кто-то хотел и себе на старость заработать.

С.: Не интересовались, куда звали?
Меня приглашал «Эвертон» и «Блэкберн». Вы знаете, кто выступал в качестве моего агента? Владимир Петров, хоккеист: «Димон, давай я тебе помогу». Потом звонил Роберто Сагасти, который заведовал кафедрой футбола в институте физкультуры, и предлагал устроить в «Блэкберн»: «Команда на первом месте в чемпионшипе, в следующем году выйдет в премьер-лигу». Но я рассудил, что в первую лигу не поеду.

Дискотека в Риме

С.: Татарчук сожалел о развале ЦСКА-91: «Трагедия!» Нет ощущения, что так и не сказали своего слова в Европе?
Я отыграл два матча против «Ромы» в Кубке Кубков. А римляне тогда считались грандами итальянского футбола. Но ничего сверхъестественного в их действиях не углядел. Мы играли дисциплинированно, страхуя друг друга. В Москве у них – ни одного момента. Мы сами себе два мяча забили. В Риме повели в счете. У них – паника. Ни Феллер, ни Джаннини не знали, что делать. Мы провели и второй мяч, чистейший. Радуемся, а рефери отменяет.

С.: Что потом?
Приезжаем в гостиницу и решили пойти на дискотеку. Кстати, лучшую в Риме, здоровенную. Мы только зашли – объявляют: «На нашей дискотеке – футболисты ЦСКА, которые обыграли сегодня “Рому”». Народ беснуется, а мы никак не поймем, что происходит. Как оказалось, там собрались одни поклонники «Лацио». Нам приносят книгу почетных гостей. Мы листаем, а там Пеле, Марадона, Майкл Джексон.

С.: Запись оставили?
Нам: «Пишите – вы заслужили». Дима Харин и нацарапал: «Прав тот, у кого больше денег». Да уж, бедные у богатых не выигрывают.

С.: А как же победа ЦСКА над «Барселоной»?
Я смотрел матч на «Камп Ноу». Мы сидели в ложе с Корнеевым. Рядом – президент «Барселоны». Когда нам забивали, реагировали спокойно. Когда наши отличались, так орали, что на нас шикали: «Сядьте».

С.: Послушались?
Когда победный забили, встали и больше не садились. Потом в раздевалку зашли. Люди бесновались от счастья. Не знаю, выиграли бы мы на их месте. Но что случилось, того не воротишь. Я просто был счастлив за ребят.

С.: Как прощались перед отъездом в Испанию?
Да так, посидели. Я ведь буквально через полгода вернулся. «Эспаньол» за меня деньги перевел, а они не дошли. Кто-то их в Москве прикарманил.

С.: Много?
800 тысяч. Мне сказали, если не получим деньги за тебя, не уедешь. Когда уже за «Алавес» выступал, меня вызывали в суд. Там вдруг расследование затеяли. Вы представляете! Какие истории вам рассказываю. Вот такие реалии нашего футбола.

Опубликовано в еженедельнике «Спорт день за днем» №27 (20-26 июля 2011 года)