Эксклюзивное интервью Сергея Игнашевича Юрию Дудю – о пьяном быдле, подготовке Адвоката и сборной Газзаева.

– Как вы провели четыре последних дня?

– Сижу дома, очень устал. Наслаждаюсь обществом своей семьи – практически месяц не видел близких и очень соскучился. В клубе нам дали десятидневный отпуск, но я никуда не поеду, буду в Москве. Мы никак не ожидали, что вылетим из турнира так рано, поэтому никаких планов не строили.

– Сидите дома, потому что страшно выходить на улицу?

– Да нет. Гуляем – с этим проблем нет.

– Перелет Варшава – Москва самый тяжелый в вашей жизни?

– Тяжелее было возвращаться из Португалии, после поражения 1:7. Еще из Марибора. Нынешний перелет тоже был непростой, но с теми не сравнится.

– Во сколько вы уснули в ночь с субботы на воскресенье?

– В семь утра по варшавскому времени. Сидели с ребятами, общались. У Дзаги уже наступил день рождения, старались его поддержать. Подводили итоги нашего выступления, говорили о будущем.

– К чему пришли: будущее есть?

– Конечно, есть. Когда мы едем в автобусе сборной на тренировку, с Зыряновым сидим в хвосте салона. Мы ставим музыку и одна из любимых песен – «Команда молодости нашей» в исполнении Гурченко. Там есть такая строчка: «Придут честолюбивые дублеры, дай бог им лучше нашего сыграть». Глушаков все улыбался, а как-то в интервью сказал, что мы в автобусе слушаем шансон 60-х годов. Не понимает, что это мы не для себя, а для них этот хит ставим.
Облажались

– Давайте для начала определимся с формулировками. Сборная России на Евро облажалась?

– Да, конечно.

– Объясните же: почему?

– У меня нет однозначного ответа. Думаю, все сложилось из мелочей, которых в футболе много не бывает. Должно пройти больше времени, чтобы понять, что произошло.

– Тогда давайте я расскажу о своих впечатлениях, а вы их прокомментируете? Показалось, что во втором тайме матча Польша – Россия большинство игроков нашей сборной просто остановились. Так ведь?

– Нам не повезло с тем, что мы играли на самом неудачном поле из всех, на которых проводился чемпионат Европы. Поле в Варшаве было болотистым и мягким – на нем тяжело комбинировать и играть на высоких скоростях весь матч, в каком бы состоянии ты ни находился. Это, конечно, не оправдание, но матчи во Вроцлаве проходили в более высоком темпе.

– Но не только в поле же дело.

– Нет, конечно. Я не считаю, что мы резко сбавили в игре против Польши. Мы играли осторожно, понимая, что поляки при своих болельщиках и после ничьей в первом матче активно будут идти вперед. Нас об этом и тренеры предупреждали. Тем не менее, они начали играть вторым номером. Мы использовали стандарт в первом тайме, а во втором старались удвоить преимущество, поймав соперника на контратаке. Но пропустили сами, выбежав в атаку слишком большими силами. Со стратегической точки зрения ничья с Польшей была не самым плохим результатом. Может, именно поэтому мы больше не рисковали. Это не значит, что мы подсели физически. Это значит, что мы понимали: 4 очка по итогам двух матчей – неплохой результат.

– Но на финише этого матча у меня было ощущение, что кого-то из вас вырвет прямо на поле.

– Как я уже сказал, поле было тяжелое. Совершенно логично, что игроки атакующей группы уставали. Защитники уставали не меньше. Задача тренера – на это реагировать и освежать какие-то позиции.

– Что Дик Адвокат говорил относительно того, как в третьей игре обыгрывать Грецию?

– Говорил, что надо играть в свой футбол. Но мы и так это понимали. Мы прекрасно представляли слабые и сильные стороны Греции. Однако когда соперник встает всей командной внутри штрафной площади, даже на идеальном поле тяжело что-то сделать. Это можно было видеть на примере того, как когда-то «Интер», потом «Челси» играли против «Барселоны».

– Был ли пенальти, когда о вас споткнулся Георгиос Карагунис?

– Да, был. Карагунис пошел напрямую в надежде на фол. И с удовольствием упал, хотя мог бы бежать дальше.

– Удивились, что пенальти не поставили?

– Ну, да. Касание ведь было, да и судья, который стоит за воротами, находился в пяти метрах от нас и все прекрасно видел. Кстати, этот судья был главным арбитром отборочной игры Македония – Россия. Матча, где мы выиграли 1:0, и он тогда придумал пенальти в наши ворота.

– Вроде как отдал долг.

– Я после игры тоже об этом подумал. Но потом вспомнил слова судьи Юрия Баскакова, который приезжал к нам перед Евро и рассказывал о работе судей. Он сказал, что судьи за воротами не принимают никаких принципиальных решений. Они ответственны за то, что происходит при стандартах и за взятие ворот. В остальном – не вмешиваются.

– Кто виноват в голе, который Россия пропустила от Греции?

– Конечно, это моя персональная ошибка. Мы контролировали игру, греки практически не атаковали. Впереди бегал лишь одинокий Гекас. Наш левый фланг большую часть игры активно поддерживал атаку, а я его страховал. Этот аут не представлял никакой угрозы. Я выиграл позицию и пытался сразу отдать Денисову вперед. Это меня и погубило – получился не пас, а срезка, а страховать меня было уже некому.

– Что было в раздевалке по окончании матча? Драка? Слезы?

– Все были в шоковом состоянии. Никто не верил в происходящее, но в то же время Дик должен был что-то сказать. Он прошелся, пожал всем руки и сказал «спасибо» за совместную работу. Попрощался и все.

– И все – уехал в аэропорт?

– Это ведь неважно. Я не помню, ехал ли он с нами в отель. Я сижу сзади, а он спереди.

Адвокат

– Самая популярная причина провала: Россия проиграла из-за Дика Адвоката. Вы согласны?

– Конечно, нет. Я не отделяю тренера от команды – он несет такую же ответственность, как и мы.

– Ну, а подготовка? Судя по тому, как выглядела сборная России в двух последних матчах, подготовка эта была неудачной.

– Я видел, что тренер давал команде, и футболисты адекватно это воспринимали. У него есть свой системный подход к тренировочному процессу и жизнедеятельности команды. Одним этот процесс нравился, другим не очень. Но это обычное явление внутри команды. И только Дик может сказать, что из задуманного в подготовке у нас получилось, а что – нет.

Я думаю, хотя и не уверен в этом: нам не хватало более тесного контакта между тренером и игроками, благодаря которому можно понять, в каком состоянии находится футболист – и физическом, и психологическом.

– При Хиддинке такое общение было?

– При нем тоже не было. Но русскоязычных помощников было больше.

– Тогда почему четыре года назад команда была хорошо готова, а сейчас – нет?

– Я бы не стал так утверждать. На 90 с лишним минут меня вполне хватало. Не берусь судить остальных, но если кому-то не хватало нагрузки на сборах и сил в игре – об этом нужно было говорить вслух. Таких разговоров не было. А в остальном, повторюсь, задача тренера – поддерживать заменами высокий темп в игре.

– Адвокату и этого не удалось. За три матча только одна удачная замена – Павлюченко в выигранном матче против Чехии.

– Это вопрос к тренерскому штабу.

Подготовка

– Объясните, чем подготовка к Евро четыре года назад отличалась от той, что была сейчас.

– В 2008-м у нас было больше времени на подготовку. У нас было гораздо меньше выходных, чем сейчас. Мы провели порядка десяти дней, интенсивно тренируясь – дважды в день. Откровенно говоря, я удивился, что готовиться на сборах мы будем не так, как с Гусом. Я наивно полагал, что все голландские тренеры придерживаются такого подхода к большим турнирам, и удивился, когда узнал, что после чемпионата нам дают отдохнуть почти неделю. Был уверен: 3-4 дня паузы – и на сбор. Но Адвокат сказал, что все под контролем. И у меня не было оснований не доверять ему. К тому же повторю, к третьей игре турнира я набрал практически идеальные кондиции. И функционально чувствовал себя очень хорошо. Об этом и говорили нам тренеры – что оптимальную форму мы наберем к середине Евро.

– Вы удивились, что Раймонда Верхейена – голландского специалиста по физподготовке – в штабе сборной России на этот раз не было?

– Учитывая, что план подготовки был иным – не удивился. Стало понятно, что подобный специалист просто не нужен. С ним держали связь по телефону.

– Напомните тем, у кого неблестящая память: чем именно Верхейен занимался с игроками четыре года назад?

– У него была определенная программа, включающая тестирования на разных этапах подготовки. По его итогам он давал распечатку результатов: каждому показывал цифры и говорил, какие результаты были пред сбором и какой прогресс сейчас. Гус объяснял: вот результат, вот вы вышли на новый уровень. В этом, кстати, был психологический эффект: когда ты действительно чувствуешь, что прибавляешь и тебе это подтверждают цифрами.

Заслуга Верхейена в успехе-2008 ничуть не переоценена. Свою работу он сделал на пять с плюсом.

– Еще одна версия неудачи: сборная России жила в отеле в самом центре города и не могла даже выйти на прогулку. Это было проблемой?

– Нет. Но выйти подышать свежим воздухом можно было только во внутренний дворик отеля. Лишь после игрового дня можно было выехать в город и погулять. Но не было возможности расслабиться, потому что болельщики и журналисты всегда были рядом. На Евро-2008 мы жили в австрийской деревушке, где можно было выйти прогуляться – прекрасный горный массив, свежий воздух и так далее. А тут ты даже голову не мог высунуть из дверей отеля – там стояли Лайф.ру и болельщики. Но это не столь важный фактор в подготовке к играм. Зато в Варшаве мы на игру добирались за 10 минут. В Австрии этот путь занимал около часа.

– И что, 10 дней вы так и провели взаперти?

– Нет, конечно. Ребята после игр уезжали в отель к своим семьям. Один раз мы компанией выбрались в местный ресторан. Вышли через черный ход, сели в машины, которые были в распоряжении сборной, и вместе с машинами сопровождения поехали. Поужинали, посмотрели футбол и обратно.

– Не могу не спросить, какой в вашем заказе бы кальян?

– Нет, кальян мы не курим.

– Да-да, мы знаем.

– Кстати, после той истории с Марибором и кальянами, когда в ресторане подходит кальянщик и спрашивает: «Кальян не желаете?» – мне всегда становится не по себе. Если когда-то на отдыхе я мог им побаловаться, то после той истории – как отрезало.
Потребительски

– Самый неожиданный звонок или смс, который вы получили после матча с Грецией?

– Знаете, друзья все-таки не критикуют, а стараются поддержать. А вот реакция женщин действительно непредсказуема. Уже в Москве позвонил одному приятелю с просьбой. А его жена во время нашего разговора спросила: «Он еще имеет наглость нам звонить?!» А когда общался с другом сразу после игры – его жена просто попросила послать нас всех.

– Вечером после матча с Грецией сразу у нескольких футболистов сборной произошли конфликты с другими русскими постояльцами гостиницы «Бристоль».

– Я могу понять ребят. После такого сильного разочарования увидеть возле лифта пьяное существо, весом в центнер и с бордовой рожей, которое начинает тебе объяснять, чьи деньги ты зарабатываешь...

– В тот же вечер Андрей Аршавин произнес фразу, которая уже стала легендарной: «Если мы не оправдали ваших ожиданий, это ваша проблема». Вы с ним согласны?

– Это было сказано на фоне глубокого разочарования. Легко было предположить реакцию в России на наш вылет. Думаю, эта фраза обращена только тем, кто потребительски относится к команде.

– Потребительски – это как?

– Это значит, что раз мы сели на вас посмотреть, то вы не имеете права проиграть. Или: мы платим деньги за билет, а вы нам шоу. Но спорт это не просто шоу. Здесь есть выигравший и есть проигравший. Выходя на поле, мы всегда в долгу перед нашими болельщиками. И все это прекрасно понимают. Но говоря о болельщике, мы имеем в виду тех, кто всем разумом и сердцем болеет за команду. О тех, кто будет с нами до конца и после поражений. Быдлу, которое стояло возле лифта в «Бристоле», мы точно ничего не должны. Футболист должен чувствовать поддержку болельщиков, вы согласны? А если ее не чувствуешь, какие должны быть эмоции после игры?!

– Слушайте, вам же достаточно просто рвать задницу. В таком случае не так страшно, если результата не будет.

– Все болельщики так говорят, но после поражения вы не в состоянии оценить кто, насколько ее рвал. Футбол – коллективная игра. Кто-то может сыграть лучше, кто-то хуже. Защитник рвет задницу у своих ворот, а нападающий – у чужих. И если мы пропустили или не забили, это не значит, что мы не выложились до конца, что в этот момент мы думаем о деньгах, а не о престиже своей страны.

– Мое мнение: Андрей Аршавин не рвал задницу в двух матчах чемпионата Европы.

– Это ваше мнение. Не сомневаюсь, он играл на максимуме своих возможностей. Как и все остальные.

– Почему вы не подошли к болельщикам после матча с Грецией? Их там было 30 тысяч человек. 30 тысяч! В Польше! В России столько собирается на сборную не чаще одного раза в год.

– За это я бы хотел извиниться. Мы были в шоковом состоянии. Хоть я и находился в трезвом уме, не могу вспомнить, что я видел вокруг, когда уходил с поля. Причем мы не знали, как закончился параллельный матч – а он оставлял нам определенные шансы. Мы проиграли ключевой матч и хотелось просто исчезнуть или провалиться сквозь землю.

– Сборная Польши принесла извинения своим болельщикам за неудачу на Евро на следующий день после решающего поражения. Почему этого не сделала сборная России?

– Наверное, потому что эти извинения нашим болельщикам не нужны. После такой игры – только масло в огонь подливать.

– Почему вы о нас так думаете? Почему вы не считаете, что это было бы не масло, а вода, которая пожар если бы не потушила, то сделала гораздо меньше? Извинения – универсальная вещь, которая помогает ранам заживать, а конфликтам – забываться. Разве не так?

– Согласен. Это стоило сделать. Но после такой игры очень тяжело собраться с мыслями.

Газзаев

– Сколько премиальных сборной положено за этот Евро-2012?

– У нас были предусмотрены определенные бонусы: за выход из группы, в полуфинал и так далее. Мы ни одну из задач не выполнили.

– Вы согласны, что Дик Адвокат оставил после себя в сборной выжженную землю? Ничего не сделал для обновления состава, обновлять который, кажется, надо было давно.

– С моей точки зрения, состав, который выступал на Евро, был абсолютно оправдан. Периодически Дик привлекал новичков, но весь отборочный цикл создавал фундамент той команды, которая должна будет поехать на Евро. Сейчас, конечно, нужно на все оглянуться и проанализировать. Оставить в команде наиболее достойных и готовиться к следующему циклу. Не сомневаюсь, останься Адвокат во главе сборной: он так и поступил бы.

– Алана Дзагоева уже после второго матча куда только не продавали. Ему это мешало?

– Наоборот! Он играл очень вдохновенно. Он вообще очень эмоциональный парень. Если что-то не ладится – сразу опускает нос. Зато, когда забил за сборную словакам, приехал на тренировку ЦСКА и просто летал – его было не узнать. Так что голы только прибавляли ему сил.

– Если бы в матче с Грецией он кивнул головой в ворота, а не чуть мимо – «Манчестер Сити» уже предложил бы ему контракт?

– Не думаю, что этого достаточно, чтобы перейти в топ-клуб.

– Но все равно не верится, что после такого Евро он останется в ЦСКА.

– Ну, тут все зависит не только от Алана, но и от Гинера.

– Вячеслав Малафеев сказал: главным тренером сборной будет или Лучано Спаллетти, или Валерий Газазев. Какая информация у вас?

– У меня – никакой.

– Говорят, тренером будет Газзаев. Напомните: в каких вы с ним отношениях?

– Периодически через общих знакомых передаю ему привет. Но с тех пор как он ушел из ЦСКА, мы ни разу не общались.

– Считается, что после вашего нетленного интервью отношения между вами испорчены. Поэтому логичен вопрос: вы будете играть в сборной Валерия Газзаева?

– Не собираюсь делать никаких громких заявлений. В жизни всякое бывает, но когда дело касается национальной сборной, на первый план выходят патриотические чувства. Отказываться от сборной я не буду никогда.