«В Африке мне просто повезло!»

FootballTop.ru приступает к публикации серии интервью с патриархом российского тренерского цеха.

Валерий Кузьмич Непомнящий — потрясающе скромный интеллигентный человек, чьей географии жизни может позавидовать иной пират. Африка, Юго-Восточная Азия, Япония... Как ни крути, а в разговоре с таким собеседником совсем не хочется тратить время на сиюминутные вопросы. Потому и диалог наш с Непомнящим получился глобальным и общефутбольным. Впрочем, тут и пяти вечеров мало...

— Валерий Кузьмич, ваше имя неразрывно связано с феноменальным успехом сборной Камеруна на чемпионате мира 1990 года. Ни до, ни после такого успеха не было. Что же вы там все-таки наколдовали?
— Ну давайте я сейчас начну кокетничать... Когда задают этот вопрос, всегда говорю, что мне просто повезло. Я оказался в нужное время в нужном месте, имелись хорошие футболисты, был Роже Милла, который оказал мне неоценимую помощь. И очень важно то, что игроки приняли мои требования и пожелания. У нас была отличная атмосфера. Что касается микроклимата в коллективе, то в Африке это очень непростой вопрос, особенно в тогдашних условиях. Я на протяжении всей карьеры сталкиваюсь с подобными вещами. Где-то не хватало денег: например, перед матчем чемпионата мира со сборной Аргентины команда бастовала, игрокам не давали премиальные. Много проблем было. Но еще раз повторю: мне очень сильно повезло. Вы так и напишите: Непомнящий просто воспользовался благоприятной ситуацией...

— Но ведь вам же пришлось многое менять, налаживать дисциплину, прививать профессиональное отношение...
— Это само собой. Вообще же скажу, что игроки национальной сборной Камеруна сейчас более высокого класса, чем были в мое время. Когда я работал там, у нас всего один человек из состава выступал в европейском элитном дивизионе ― во Франции, вратарь Жозеф-Антуан Белл. Который, кстати, на том ЧМ не провел ни одного матча. Все остальные играли во вторых, третьих лигах разных стран, а один был любителем. Сейчас камерунская сборная состоит из футболистов высших дивизионов Англии, Франции, России...

— Белл ведь считался вратарем номер один. Почему же он так и не сыграл тогда?
— Белл был да и остается очень таким — как бы по-современному выразиться — «крутым», что ли. Он во Франции в то время являлся председателем какого-то комитета зарубежных игроков. Потом входил в ФИФА как посол Африки, сейчас этим занимается Милла. Очень активный человек. И перед чемпионатом мира он был у нас вратарем номер один. Но случился конфликт. За неделю до турнира он дал пространное интервью еженедельнику «Франс футбол», в котором говорил, что сборная Камеруна безобразно подготовлена, что условия никакие, нет даже формы. И добавил, что если Камерун проиграет Аргентине со счетом 0:3, он будет доволен, потому что разгром может быть и крупнее. Номер вышел за два дня до игры. Хорошо, что мы жили в 50 км от Милана, в горах, где был всего один киоск. Мы выкупили весь тираж в этом киоске, чтобы никто ничего не прочитал, а Белла я пригласил к себе и сказал: «Ну как же так, Жозеф, что же ты творишь?» Он говорит: «Коуч, я же не против вас, я против федерации, она у нас такая-сякая!» Я ему объясняю: «Представь, игроки прочитают этот материал, молодые особенно, и как они будут реагировать?» Но ему было все равно, он считал, что как свободный человек может говорить все, что думает. Я был согласен с тем, что он думает, но нельзя в такой ситуации давать перед матчем подобные комментарии! Потом произошла еще одна история. Нас экипировала фирма Adidas, и мы должны были играть полностью в их экипировке. А у Белла — перчатки от фирмы Reusch. Я говорю: «Жозеф, нельзя, надо поменять». Он — в отказ. Короче, пришлось парня «зачехлить». Хотя мы не отправили его домой, как случилось у Ярцева с Мостовым на чемпионате Европы. Белла мы оставили, он сидел на скамейке и до конца чемпионата никто ничего так и не узнал. А играл Н Коно, выступавший тогда во втором дивизионе Испании за «Эспаньол». Играл хорошо, нам повезло, конечно. Правда, в последнем матче против англичан привез нам пенальти, но это уже другая история...

— Как проходила тактическая подготовка? Африканские команды считаются не самыми подкованными в этом плане...
— Когда в каком-то интервью один из моих любимых футболистов Франсуа Омам-Бийик сказал, что «тренер хорошо подготовил нас функционально, расставил и не мешал играть», — это было для меня большим комплиментом. Казалось бы, такие слова принижают роль тренера, но в то же время являются лучшим комплиментом лично для меня. Потому что одна из самых непростых задач — это создать такие условия, когда игроки чувствуют себя комфортно, на них ничто не давит, они получают нужные им позиции в организации игры. При этом работа тренера для них является в определенной степени незаметной. Камерунцы вообще очень недисциплинированные игроки. Установку они выполняют минут 15-20, в зависимости от счета. Если уступают― все несутся вперед скорее отыгрываться, забывая, что у них сзади. Если выигрывают, начинают показывать болельщикам, какие они хорошие и нарядные. Поэтому я был счастлив когда на чемпионате мира установка четко выполнялась на протяжении всего матча. Тот же Бийик в другом интервью говорил: «Коуч отобрал у меня звание бомбардира на том первенстве», потому что когда выходил Милла, я Бийика сдвигал вглубь. И Роже забивал, а Бийик действовал в оттяжке и говорил, что если бы играл на острие, то забил бы больше, чем Милла. На самом деле я сильно сомневаюсь в этом. У Франсуа задача как раз и была измотать, подавить защитников, а Роже выходил свеженький, и ему было легче делать то, что он умел. Да, приходилось им многое объяснять, многое менять. Если внимательно посмотреть недавние чемпионаты мира и сравнить, вы увидите, что мы уже тогда играли по оптимальной на сегодняшний день схеме: 4-2-3-1. Единственное ее отличие от сегодняшней было в том, что оборона играла не в линию, а с чистильщиком. Наши центральные защитники были очень медленные, поэтому необходим был либеро. Так что по тактике мы не отставали.

— Сейчас эта позиция уже окончательно канула в лету?
— Вы знаете, в последнем туре у Спаллетти один из двух центральных защитников играл чуть глубже. А если посмотрите внимательно на игру «Анжи», то увидите, что Самба почти не участвует в единоборствах, он всегда чуть сзади и только потом подчищает. Даже при нынешнем построении обороны Хиддинк использует его не в одной линии с остальными защитниками, а глубже. Поэтому либеро все равно актуален, когда не хватает скорости. Если бы против Мусы нашего Самба играл в линию, то легко можно было бы находить зоны, но он играл глубже. И уже когда там встречал Карлос, было очень сложно.

«Валеризм и особенности национального футбола»

— Валерий Кузьмич, во время вашей работы в Японии местные газеты ввели в обиход термин «валеризм». У вас есть свое определение этого понятия?
— Нет, это, очевидно, было просто сравнение ― что в этом клубе было и что стало. Команда, как говорят у нас в России, «поменяла лицо». Это у нас так говорят, а в Японии и Корее почему-то говорят «поменяла краски». А в тот раз они, видимо, решили проявить оригинальность и назвали это «валеризмом». У меня нет объяснения, что такое «валеризм». Когда я начал работать за границей, особенно в юго-восточной Азии, при подписании контракта все было очень просто. Передо мной ставились задачи. Но не такие, как приняты в России, ― попасть в еврозону, бороться за еврокубки, а вот как раз поменять лицо команды, дать молодым игрокам шансы, подготовить других тренеров. А когда я в Японии не стал продлевать контракт, в частности из-за того, что мы могли вылететь ― команда шла на 13-м месте, президент клуба сказал: «Ну и что?» Ему было все равно. Он объяснял это тем, что двум командам так или иначе суждено вылететь, и если это будем мы ― ничего, мол, страшного, значит, на следующий год опять вернемся. Из-за этого отношения я так свободно там и работал, не было давления, столь привычного в Европе. В Юго-Восточной Азии другой менталитет, другое отношение к футбольному бизнесу. Хотя в то время футбол у них еще не был бизнесом.

— Вы работали потом также в Турции, Южной Корее, но об их футболе нам более или менее известно. А вот что касается Китая: есть ли у тамошнего футбола потенциал? Такая огромная страна, там не может не быть талантливых людей. Может ли их футбол когда-нибудь встать в один ряд, скажем, с гимнастикой?
— У меня серьезные сомнения. То, что талантливых игроков там достаточно ― это факт. То, что тратятся сумасшедшие деньги, ― тоже. В Китае любят футбол, там стадионы 40, 50, 60-тысячные, и они почти всегда заполнены. Но мне кажется, успеха там не будет по двум причинам. Первое: несмотря на то что открыто много школ, система подготовки резервов выстроена не очень грамотно. А вторая причина заключается в том, что, как ни странно, негативное российское влияние очень сильно. Китайцы очень похожи на нас. В каком смысле? Они добиваются малого, и им больше не нужно. Вы можете себе представить, что такое стать популярным футболистом в Китае? Миллион болельщиков в каждом городе, которые носят на руках, а профессионального воспитания у футболистов нет совершенно! На Западе говорят: игрок заработал миллион и думает, как бы заработать второй и третий. А мы заработали сто тысяч и думаем, как бы их потратить. Купил шикарный автомобиль ― и уже весь нарядный и спокойный. Нет в менталитете профессионального отношения к делу. Так же в Китае. Еще очень серьезные проблемы с тотализаторами, черными делами, судейством. И ничего с этим поделать нельзя, хотя государство предпринимает меры, даже в тюрьму сажают. А вообще китайские игроки гораздо талантливее, чем корейцы или японцы. Это точно. Китайский футбол очень разнообразен ― страна все-таки большая, север разительно отличается от южной части. Северяне мощные такие белолицые ребята, южане маленькие, техничные, предприимчивые. Из этого можно создавать хорошую сильную национальную сборную. Но пока не удается...

— Каждая нация играет в футбол по-своему. Но тем не менее, чтобы добиваться успеха на международном уровне, необходимо придерживаться каких-то, условно говоря, евростандартов? Футболисты должны учиться играть по каким-то «европейским учебникам»?
— Да, безусловно, футбол имеет яркие национальные различия... Но недавно был в Южной Америке и с некоторым удивление обнаружил много изменений. Вот в Аргентине сейчас очень много борьбы. Жесткой борьбы на всех участках поля, в высоком темпе. Плотности в нашем понимании там нет, каждый может протащить мяч, и если от одного ушел ― тащит его и дальше, там огромные зоны. Все очень быстро и жестко. У бразильцев, скажем, всегда был культ индивидуальных действий, им важно продемонстрировать мастерство. Часто вопреки правильной постановке и организации игры, против интересов команды. Однако много футболистов выступают в Европе, и там они начинают правильно мыслить, по современным, даже не европейским, а мировым стандартам. Что касается африканского футбола, то он очень различен. Северная Африка близка к Европе, и это чувствуется. Черная Африка играет в свой футбол. Они импровизируют, показывают себя, а тактической организации там особо нет. Это футбол для зрителей, для болельщиков: они выполняют трюки, удары через себя в падении, много обводок. Особенность их доморощенного футбола в том, что он меньше заряжен на результат. Но когда местные игроки попадают в Европу в юном возрасте, то вырастают вполне европейскими. Правильного мышления не хватает сейчас нашему Мусе. Он очень здорово бежит, но грамотных тактических действий и паса от него не дождешься. Либо это предстоит нарабатывать, либо ему нужен соответствующий партнер.

— А вот, скажем, африканские крайние дефы в Европе ― это ведь своеобразный бренд, можно сказать? Их очень любят за атакующие действия.
— Конечно, там наказание, если ты играешь в обороне! Как же так ― стоишь где-то, отбиваешься... А фланг предоставляет защитникам возможность атаковать. Кстати, мы за это в 1990 году поплатились в матче против англичан. Выигрывали 2:1, а в итоге уступили 2:3. Англичане нас обманули, убрали флангового игрока и вместо него выпустили человека в центральную зону. Наш краек видит, что фланг свободен ― и как рванет вперед... Мы ведем 2:1, а он, вместо того чтобы сдвинуться, уплотнить игру в центре, бежит и бежит в атаку. В итоге заработали себе два пенальти и проиграли. Действительно, когда у африканца есть свободная зона ― он туда идет. Умеют, хотят, но это не всегда правильно.

«Российские вопросы»

— В продолжение темы национальных особенностей: что вы сказали бы о российском футболе?
— В советское время мы отличались очень хорошей атлетической подготовкой, также всегда были игроки разного плана — и техничные, и мощные. Сейчас все-таки прицел сбит немного, но в то же время российские команды достаточно хорошо образованы тактически. Если говорить конкретно об игроках, то хочется, чтобы техническая подготовка была получше. И очень важна сейчас функциональная готовность, способность играть в более высоком темпе. Дело в том, что у нас не так много игр. Вот «Анжи» провел больше всех матчей в этом сезоне из-за того, что начал его в еврокубках. Но для европейских команд играть в таком режиме абсолютная норма. Мы еще к этому не привыкли, но я считаю, что это насущная потребность. У нас бывают такие периоды, когда из тридцати недель мы половину играем в режиме один матч в неделю, а это очень мало. Да, у нас есть еще Кубок. Да, члены национальной сборной играют больше. Да, у нас есть команды, которые довольно долго держатся в еврокубках. Но нужно чтобы все футболисты были готовы играть по два матча в неделю. Готовить к этому необходимо с юношеского возраста. Есть же лимит функциональной готовности, и, как говорится, в пол-литровую бутылку литр не нальешь.

— В свое время футболисты из последнего советского поколения уезжали в основном в Испанию, Италию. Сейчас еще недавно был русский бум в Англии. Это связано с тем, что российский футбол каким-то определенным образом изменился?
— Честно говоря, это вопрос, на который у меня нет ответа... В те советские времена, когда мы стали интересны в Европе и футболисты стали получать приглашения, у них там не очень-то и получалось. Я помню, как Саша Заваров в «Ювентусе» выступал, но через некоторое время исчез, потом в итоге перешел в средненький «Нанси». Алейников неплохо в Италии поиграл. Потом был Шалимов. У него, к сожалению, карьера не сложилась по ряду обстоятельств. Затем пришло следующее поколение: Мостовой, Карпин, Никифоров, Онопко. Да, они играли на каком-то уровне, но вот чтобы действительно ярко проявить себя... Наверное, Мостовому в большей степени это удалось. Затем была пауза, и наши футболисты вернулись в Европу уже только после успешного выступления с Хиддинком. И снова не очень ярко себя проявили. Как это объяснить? Не знаю... Может быть, это опять же связано с внутренним пониманием футбольного профессионализма. В Европе с детской школы это закладывается. Тут мы возвращаемся к тому, почему китайские игроки не могут стать профессионалами.

— Проблема в голове?
— Не знаю, сам удивляюсь. Тренеры наши, кстати, тоже там не задерживаются.

— О сборной немного. Нас тренировали голландцы, и это казалось даже как-то логично с исторической точки зрения ― можно и о Петре I вспомнить. Теперь итальянец ― это нечто новое для нас, если не считать Спаллетти в «Зените». Но все-таки там клуб, а это сборная. Многие, к примеру, считают, что национальную команду должен возглавлять отечественный специалист. А вы как считаете?
— Во-первых, уже пора привыкнуть, что иностранцы ― это абсолютно нормально. Вы посмотрите: Англия, родина футбола вроде бы. А иностранцев там чуть ли не больше, чем аборигенов. Конечно, для нас это пока еще необычно, но ведь не только в футболе ― куда ни глянь, мы во всех видах спорта стали пользоваться услугами иностранных специалистов. Я патриот и мне хочется чтобы в национальной сборной работали отечественные тренеры. Да и в клубах тоже. Не знаю, почему у нас в сборной сейчас рассматривают строго иностранцев, но могу сказать о клубах: я разговаривал с одним из президентов, которого знаю близко ― спросил его, почему пользуется услугами иностранцев. И знаете, что он ответил? «Наши воруют». Это уровень доверия, понимаете... Может, иностранцы порядочнее, а может, им воровать сложнее, я уж не знаю, но факт остается фактом. Это, конечно, лишь одна из причин. Есть и другие ― советская тренерская школа, российская в принципе ничем не уступают европейским, но какие-то обстоятельства не позволяют работодателям использовать наших тренеров. Это нужно принять как данность, хотя мое внутреннее состояние противится этому.

Федор Кривошеев

Фото: Илья Макаров/FootballTop.ru